Общество с ограниченной ответственностью

– Слушай, тебе каждый день, что ли, молодая красивая женщина такое предлагает? Сейчас просто звезды так сошлись, понимаешь?

– Ну-у-у-у да…

– Ну так что, поехали?

– Да не могу, я ж женат.

– Значит, ты верный?

– Ага.

– Значит, у нас ничего не будет?

– Нет!

– А можно я тогда тобой буду восхищаться?

– А вот это пожалуйста!

Но восхищаться у Нины не получилось. Она обиделась и замолчала.

Вдруг стало непривычно тихо. Песня закончилась.

– Был у тебя шанс, Саш, но ты его упустил. – Нина картинно развернулась и пошла к своему столу.

– Ты чего к ней привязался? – рядом возник возбужденный Артем. – Пойдем покурим.

– Это еще кто к кому привязался. А ты чего Оле в уши дул про миллиарды, сказки дедушки Римуса?

– Почему сказки, парняга один больше ста миллионов вваливает в достройку центра. Пятнадцатого сделка.

– Охренеть! Откуда у людей столько бабла?

– На обнале, Саш, он давно в этой сфере, упакован по полной.

Они вышли на улицу, закурили.

– Ты его знаешь, что ли?

– Славика-то? Конечно! Белый мерс ешка.

Как будто по машине Саша должен был идентифицировать человека.

– Номер 001, ооо.

– А живет где?

Тёма был сильно пьян, но что-то щелкнуло у него в голове.

– А тебе зачем?

– Да так просто спросил, интересно.

– Да нам-то с этого чего, Саш? Мы как сидели с голой задницей на ветке, так и будем сидеть. Это уж я так перед Олей понтанулся.

– Ну да, это да, конечно.

– Раньше каждую неделю к нему за кешем мотался, в свечку, на улице этого академика, как же его, дьявола?

– Вернадского? – Больше у них вроде не было улиц с именами академиков.

– Его, черта лысого, – Артем повесил голову, словно вконец обессилев.

Саша знал эту высотку, новый дом с закрытой территорией.

– А почему лысого-то?

– Ну он же академик – наверное, лысый и с бородой, они все такие. Слушай, а давай к нам! Сейчас еще больше движухи начнется. Давай с Михаил Александровичем поговорю? Денег заработаешь, мне долг отдашь, – Артем заулыбался.

– Спасибо, Тём, я подумаю. – Тут реально было о чем подумать.

Память

– Дура ты, говорит, и матом меня трехэтажным. – Толстая бухгалтерша, еще недавно так лихо отплясывающая на корпоративе, сидела закутавшись в проеденную молью шаль. – А как с нами по-другому? Мы ж слов-то хороших не понимаем. С нами кнутом только надо, никак иначе.

– Да я сам в многодетной семье вырос, – поддержал бухгалтершу Олег, – нас пять человек, так без пинков и подзатыльников никак не обойтись.

– Порядок он любил, это верно, – Александр Степанович жестким взглядом обвел присутствующих. Он был трезв и суров.

Сорок дней назад Константин Петрович отошел в лучший мир, и теперь по старой христианской традиции его вспоминали добрым словом.

– Помню, он меня матом обложил и орет: выгоню к чертям собачьим! – бухгалтерша опять ударилась в воспоминания. – Да так выгоню, говорит, что тебя нигде на работу не возьмут! – Она смахнула набежавшую слезу и высморкалась в платок. – Так я, верите ли, каждую циферку теперь перепроверяю, теперь у меня комар носа не подточит.

– Он порядок любил, это верно – снова крякнул Степаныч. – Может, еще кто-нибудь веселое что вспомнит, ему там приятно будет.

– Ему там по-любому лучше, чем нам, – вдруг некстати сказал Слава и посмотрел на потолок с трещиной.

Слава реально нервничал. Они с Лерой уже подписались на сомнительные инвестиции в недостроенный торговый центр Михаила Александровича. Слава практически сразу сделал ему предложение: чужие деньги жгли карман. Но осторожный Михаил Александрович почти месяц колебался и совсем недавно наконец дал добро. Славу вводили в учредители компании, на которой числился центр, Леру ввести Михаил Александрович отказался, но ее понятийная доля находилась внутри Славиного пакета. Короче, какая-то кривая схема. Была еще небольшая загвоздка: Лере так и не удалось добраться до заветной тетради. И хотя про деньги никто не спрашивал, сердце было не на месте.

Александр Степанович после похорон друга исчез с радаров. Сначала запил, а потом исчез. Обнаружили его на Кипре недели полторы назад. Организовали целую спасательную операцию, в итоге доставили полуживого в город. Александр Степанович долго лежал в наркологичке, прокапался, пришел в себя и сейчас был как стеклышко, но злой и суровый.

– А я вот помню, случай был… – Олег вопросительно посмотрел на Александра Степановича – тот мигнул: мол, продолжай.

– Выгоню, говорит, к чертям собачьим! – опять запричитала бухгалтерша, она никак не могла вырваться из плена воспоминаний.

– Я тогда молодой был еще, зеленый. Приезжаем мы в Астрахань, по-моему, филиал открывать, – Олег опять взглянул на Александра Степановича: видно, что-то его тревожило.

– Веселое что-нибудь! – рявкнул Александр Степанович.

– Так вот я и говорю, – Олег заулыбался, вспоминая, – день такой тяжелый еще был, а Константин Петрович и говорит: «Устал, Олеж?» Я говорю: ну типа да, устал. А он и говорит: «А давай, Олежек, девок вызвоним!»

Вика подпрыгнула.

Олег наткнулся на тяжелый взгляд Александра Степановича, как на бетонную стену.

– Ты чего такое городишь-то, дурик?

– Так вы ж сами просили – веселое!

– Но не настолько же!