Читаем Общие вопросы педагогики. Организация народного образования в СССР полностью

Гражданская война отодвинула на время эту оценку. Такая высокая оценка школы была непривычна даже нам, коммунистам, но если расшифровать слова Владимира Ильича, то мы увидим, что они означают, что школа должна перевоспитать молодое поколение в духе коммунизма, что она должна помочь молодому поколению совершенно по-новому перестроить свою жизнь на основах социализма. В этом отношении Владимир Ильич говорил, что нам предстоят еще. годы тяжелых испытаний, «еще нами не пройдены все эти этапы испытаний». И действительно, школа пережила целый ряд крайне тяжелых лет. Учитель, действительно, пережил годы тяжелых испытаний. Но сейчас, в данный момент, мы имеем уже известные предпосылки для построения той школы будущего, о которой говорил на этом съезде, в августе 1918 г., Владимир Ильич.

Действительно, почему не могла построиться трудовая школа за минувшие годы? Во-первых, потому, что разруха и тяжелые экономические условия не давали возможности материально обеспечить школу. Гражданская война, которая происходила на всей территории России, особенно разрушительно действовала на школу. Теперь дело улучшилось: мы слышали в докладе Рыкова, что страна вступила в полосу экономического подъема, и хотя, конечно, нельзя строить тут особенных иллюзий, но несомненно, что это самое главное, основное препятствие, которое все время лежало на пути строительства школы, будет понемногу устраняться. И другое — крестьянство с большим недоверием относилось к новой школе. Крестьянину эта школа была непонятна, ему казалось, что в этой школе много черт старого барства.

Надо сказать, что первое время учитель на местах не знал, как строить эту новую трудовую школу, и часто труд в школе сводился к самообслуживанию.

КРЕСТЬЯНСТВО И ТРУДОВАЯ ШКОЛА

Крестьянин говорил: «Что же, в школе работают, а не учат. Мы весь век свой работали, и нам надо не работать, а учиться чему-то другому». С другой стороны, когда дети ходили на экскурсии, когда крестьянин видел, что дети поют, лепят, вырезывают, то ему казалось, что это барские затеи и что самого нужного, что необходимо крестьянину для того, чтобы построить по-новому свою жизнь, настоящих знаний эта трудовая школа не дает. Старое недоверие, воспитанное долгими годами, перенеслось и на новую школу, и на нового учителя. В прежнее время учителю полагалось иметь знакомство только с попами и с богатыми слоями, а тот учитель, который вел знакомство с беднейшим крестьянством, считался неблагонадежным. И вот эту старую привычку смотреть на учителя как на ставленника господской власти крестьянство перенесло и на учителя новой школы.

В этом году мы видим, как школы переполнились ребятами. Все товарищи с мест, все делегаты отмечают, что в настоящем году масса ребят нахлынула в школы, что те дети, которые не имели по тем или другим причинам возможности учиться в предшествующие годы, которых крестьяне не посылали в школы в силу недоверия к этой школе, в этом году наполнили школы до отказа.

Товарищи учителя рассказывают, что комплекты так велики, что иногда приходится работать со 150–180 ребятами. Этот наплыв детей в школы, имеющий в своей основе улучшение материального положения, показывает все же, что лед недоверия со стороны крестьянства к школе начинает таять. Мы видим другое. Я уже упоминала о том, что к учителю крестьянство относилось с недоверием, и в первое время учитель не находил еще своего пути, он не видел так отчетливо и так ясно, как он видит это теперь, что он должен связаться с делом рабочего класса, с делом трудящихся.

ОТНОШЕНИЕ НАСЕЛЕНИЕ К УЧИТЕЛЬСТВУ

В первые годы, — конечно, это не вина учителя, а беда его, — учитель растерялся, не знал, что такое Советская власть, надо ли ему идти с нею, или надо ему с нею бороться, и только постепенно, путем тяжелых размышлений, путем долгих страданий пришел он к заключению, что он должен связать свое дело с делом рабочего класса.

Мы видим, как за последние два года учитель начинает принимать участие в общественной работе. Эта общественная работа учителя имеет громадное значение в том отношении, что она сближает учителя с населением, и вот поэтому необходимо, чтобы не только часть учительства прошла через общественную работу, а необходимо, чтобы все учительство прошло через общественную работу, так как это единственный путь для теснейшего сближения его с трудящимися.

Мы видим результаты этой общественной работы учителя. Население стало с доверием относиться к учителю, в особенности бедняцкие слои. Комиссариат внутренних дел дал материал о том, что в целом ряде мест во время последних выборов в Советы учитель выступал как общественник, облеченный доверием, а в Вологодской губернии, в Кадниковском уезде, волостные конференции крестьян давали учителю даже право решающего голоса в тех случаях, когда он этого права не имел. Это показывает, что выросло доверие населения к учителю, и теперь влияние учителя может быть в сто раз больше того, чем оно было, когда он стоял в стороне, когда он был чуждым трудящимся массам.

Перейти на страницу:

Все книги серии Н.К.Крупская. Собрание сочинений

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Ислам и Запад
Ислам и Запад

Книга Ислам и Запад известного британского ученого-востоковеда Б. Луиса, который удостоился в кругу коллег почетного титула «дуайена ближневосточных исследований», представляет собой собрание 11 научных очерков, посвященных отношениям между двумя цивилизациями: мусульманской и определяемой в зависимости от эпохи как христианская, европейская или западная. Очерки сгруппированы по трем основным темам. Первая посвящена историческому и современному взаимодействию между Европой и ее южными и восточными соседями, в частности такой актуальной сегодня проблеме, как появление в странах Запада обширных мусульманских меньшинств. Вторая тема — сложный и противоречивый процесс постижения друг друга, никогда не прекращавшийся между двумя культурами. Здесь ставится важный вопрос о задачах, границах и правилах постижения «чужой» истории. Третья тема заключает в себе четыре проблемы: исламское религиозное возрождение; место шиизма в истории ислама, который особенно привлек к себе внимание после революции в Иране; восприятие и развитие мусульманскими народами западной идеи патриотизма; возможности сосуществования и диалога религий.Книга заинтересует не только исследователей-востоковедов, но также преподавателей и студентов гуманитарных дисциплин и всех, кто интересуется проблематикой взаимодействия ближневосточной и западной цивилизаций.

Бернард Луис , Бернард Льюис

Публицистика / Ислам / Религия / Эзотерика / Документальное