Общие вопросы педагогики. Организация народного образования в СССР

В заключение я хотела бы сказать несколько слов по вопросу о нацменьшинствах. Все мы работаем в различных областях, но не должны забывать о нацмене. Это один из наших больных вопросов. В прошлом году у нас с Ленинградом вышла маленькая тайная драка по поводу финнов. Учителя писали, что живущие в Ленинградской губернии финны находятся в самом заброшенном состоянии. Живут они далеко друг от друга, расчищают кусками лес и этим питаются. В их районе есть изба-читальня, но работа ведется исключительно на русском языке. Оказалось, что даже в Совете нет ни одного финна и никто не понимает финского языка. Учителя жалуются, что среди финнов сильно развился баптизм. Учителя спрашивают, нельзя ли принять какие-нибудь меры, намекают даже на аресты. Действительно, это угрожающее явление. Я спросила их: «Почему же вы только в придаточном предложении пишете, что у вас в Совете никто не понимает по-фински? Ведь от этого зависят все неурядицы». Они должны были связаться с финской секцией и стараться провести какую-нибудь общественную работу среди этого населения, которое живет оторванно, которое страшно нуждается в общении и за неимением лучшего увлекается баптизмом. Это дает им возможность побыть вместе с другими, послушать пение. Нужно привлечь их к работе. По поводу этих финнов у нас завязалась большая переписка, и в конце концов дело было улажено.

Конечно, для Ленинградской губернии это исключительный случай, но в провинции дело обстоит довольно плохо. На конференции губернских инспекторов я задавала вопросы, как обстоит дело с работой по нацменьшинствам. Один инспектор рассказал мне, что часто бывают нелады с преподаванием на родном языке. Например, в мордовской школе обучение с первого года идет на русском языке. Само население выразило желание обучать детей на русском языке, да это и вполне понятно, так как им предложили выбор: или учить детей только на мордовском, или только на русском языке. Естественно, что население предпочло русский язык, так как, живя среди русский, мордвины без него не могли бы обойтись. Надо было поставить вопрос иначе: первые годы обучения проводить на родном языке, а затем перейти на русский. Это инспектор рассказал мне на словах, другой же подавал записку без подписи в таком смысле: «А не будет ли преподавание на родном языке мешать ассимиляции мелких народностей?» Одна эта записка говорит о том, что мы должны с особым вниманием относиться к работе среди нацменьшинств. Если находятся товарищи, которые говорят об ассимиляции, то зачем же вообще мы, коммунисты, разговариваем насчет самоопределения национальностей? Вопрос этот чрезвычайно серьезен. Конечно, работу среди нацменьшинств проводить трудно. У многих нет литературы и письменности, но у каждого есть живой язык, и политпросветительная работа может вестись. Из присылаемых нам писем и из бесед с заезжими товарищами мы с каждым днем все больше и больше убеждаемся, что работа среди нацменьшинств должна привлечь к себе все наше внимание.

Вот те вопросы, которые выдвигаются со всех сторон.

1925 г.

О ВСЕОБЩЕМ ОБУЧЕНИИ

Вопрос о всеобщем обучении имеет громадное значение для нашей страны. Буржуазия всех стран прекрасно учитывала всегда значение грамотности и образования широких слоев населения для развития производительных сил и поднятия производительности труда. Не ради прекрасных глаз трудящихся, не под влиянием каких-либо высоких идеалов вводила буржуазия капиталистических стран всеобщее обязательное обучение: делалось это из чисто делового расчета. Темнота народных масс задерживает темп промышленного развития.

Наша страна — страна полуграмотная. Этого мы не можем забывать ни на минуту. Мы не можем забывать ни на минуту, что мы тогда только сумеем овладеть- всеми нашими производительными силами, всеми богатствами, только тогда сможем развернуть как следует наше сельское хозяйство и промышленность, если мы нашу темноту ликвидируем, если введем как можно скорее всеобщее обязательное обучение. Тут недопустима халатность, расхлябанность, волокита. Нужно неослабное напряжение в повседневном труде над этой поставленной жизнью задачей.

Мы не должны ни на минуту забывать еще другого: нам нужно торопиться со всеобщим обучением еще и потому, что у нас есть все предпосылки к строительству социализма, потому что мы хотим его строить, потому что мы его строим, и в этом строительстве нам наша полуграмотность — помеха чрезвычайная. Подумайте только: у нас Советская власть, каждая кухарка должна привлекаться к управлению государством, и что дальше, то шире и шире будет Советская власть вовлекать рабочие и крестьянские массы в управление, — надо всю жизнь перестроить, сделать ее светлой, радостной, а мы… полуграмотны. Чем грамотнее мы будем, тем быстрее мы будем продвигаться по пути кооперирования. Все наше будущее зависит от того, насколько быстро мы сумеем цивилизоваться. Об этом так много писал последнее время Ильич. А мы медлим с введением всеобщего обучения.