Община

Я промолчала. Могла ли я соврать ей в этот момент, когда на ее лице уже лежала тень смерти?

– Я не могу в очередной раз, по твоей прихоти, идти против воли отца, Всемила. Но я сделаю для твоего ребенка все, что смогу. Обещаю.

Слезы текли и текли из некогда зеленых глаз Всемилы. Сейчас они казались бесцветными, потухшими от долгих страданий.

– Как же мне оставить ее, Всемира? Как же мне теперь оставить мою девочку одну, если она никому не нужна? Она заблудится там. Заблудится… – она вдруг начала задыхаться, лицо стало мертвенно белым.

Я подскочила к ней, взяла ее холодную ладонь и прижала к своему мокрому от слез лицу.

– Ассира… Имя ей Ассира…

Это были ее последние слова. Она произнесла их тихо, спокойно, покорно отпуская от себя все земные муки и страдания. Потом дыхание ее остановилось, и остановилась жизнь, которая когда-то била ключом.

А для меня словно остановилось время. И все заполнила бесконечно черная пустота. Я заплакала, и заплакал младенец в люльке. Девочка с волосами цвета солнца. Маленькая Ассира.

Григорий приехал за дочкой через два месяца. Он казался старше и серьезнее, возможно, потому что сильно похудел и отрастил за это время густую бороду.

Мы встретились с ним в Агеево, куда я ночью тайно принесла Ассиру. Мы до сих пор скрывали ее у знахарки, делать это было все труднее и труднее. Я рассказала ему о Всемиле, после чего Григорий взял малышку на руки, нежно посмотрел на нее и сказал, что девочка будет расти в его семье.

Григорий рассказал, что женился, и жена тоже не так давно родила ему дочь. Мне стало горько от этой новости. Пока Всемила страдала и мучилась, вынашивая его ребенка, рожая его в землянке посреди леса, перегрызая пуповину зубами и заворачивая истошно кричащего младенца в кусок старого тряпья, снятого с себя, Григорий жил в удобстве с другой женщиной и строил семью, рисовал портреты и гулял по городским улицам. Вспоминал ли он тогда о Всемиле?

– Моя жена – хорошая женщина. Мы вырастим малышку, как родную. Всё будет хорошо, не переживай, Всемира. Мы не из тех, кто боится трудностей. Тем более, это моя родная дочь. Я сомневался в этом, когда ехал сюда. Разные мысли лезли в голову… Но теперь я вижу, что она моя. Даже чувствую это.

Он широко улыбнулся, но я не разделяла его радости. После всего, что произошло, мне казалось, что я никогда уже не смогу смеяться и радоваться. Вся моя жизнь приобрела сдержанно-серый оттенок. Я сухо ответила ему:

– Это не обычный ребенок, Григорий. Будь готов к тому, что девочке суждено будет вернуться назад, в Общину, когда придет время.

Он странно посмотрел на меня, но ничего не ответил. Я не придала этому особого значения, потому что едва сдерживала слезы. Я боялась признаться себе, что расставание с маленькой Ассирой делало меня глубоко несчастной.

За два месяца ожидания я сильно привязалось к малышке, ее улыбка была так похожа на улыбку сестры, что у меня все внутри сжималось, когда я смотрела на нее в последний раз. Я будто бы отрывала в тот момент от себя целый кусок плоти, так было больно…

Перед тем, как уйти, я сказала Григорию:

– Ее имя на языке наших духов означает “сильная”.

***

После этих слов тетя Всемира внезапно замолчала. За окнами стояла глубокая ночь. Мороз сегодня был лютый, маленькие окна покрывал лёд.

Элементы огромного пазла складывались в моей голове в единую картинку, но я боялась посмотреть на нее целиком. Всё, что я сейчас услышала, казалось невероятным, неправдоподобным, выдуманным. Но слишком много совпадений я нашла в этой истории и в своей жизни.

Всемира приложила белый вышитый платок к глазам и прошептала:

– Тогда я видела тебя в последний раз, Ассира. Тебе было около полугода.

Потом она повернулась ко мне, сидящей неподвижно, и снова крепко обняла меня. Я чувствовала, как ее тело сотрясают рыдания и не знала, что мне ответить. Вытерев слезы, я молча обняла ее.

– Сейчас ты все знаешь. Не отказывайся от своей судьбы, как это сделала твоя мать. Бегство от судьбы не заканчивается ничем хорошим.

Я сидела молча, смотрела на тетю и не имела ни малейшего представления о том, что меня ждет впереди, о какой такой судьбе она говорит.

– Какой же должна быть моя судьба? – тихо спросила я.

– Ты должна стать Пророчицей Общины и родить наследницу. Впереди тебя ждет множество трудностей: ты должна будешь обучиться всему, что знаю я. Но я вижу в тебе силу и верю, что ты справишься.

– А если я захочу уйти? Вернуться в город, в свой привычный мир? – я посмотрела в окно, мне стало страшно и неспокойно от слов Всемиры.

– Ты уже не уйдешь отсюда, Ассира. Не сможешь. Духи не отпустят тебя из родных лесов.

Я лежала на узкой кровати и не могла уснуть, смотрела в темноту. Жизнь моя, словно непокорная речка, так случайно и неожиданно сменила русло.

Но бывают ли в жизни случайности?…

Ассира… Оказывается, Ассира – это я. Оказывается, во мне живет неведомая сила, доставшаяся мне от моей матери. И моя истинная жизнь так долго ждала меня в глухих лесах, среди людей, которые пока что кажутся мне странными и чужими.

Смогу ли я найти здесь себя?

Смогу ли стать такой, как моя мама?

Не знаю.