Обсидиан

— Я готов показать тебе всеми возможными способами, которыми только смогу. — Веселье сверкнуло в его глазах. — Ты уверена, что счастлива?

Она закусила губу и пожевала.　

— Возможно, нет. — Она не могла долго выглядеть серьезной и усмехнулась. — Когда я была ребенком, то хотела черепаху, но родители запретили. Могу много чего вспомнить грустного, так что ты сможешь меня подбодрить.

— Черепаху? — Он вдруг улыбнулся. — А как насчет лошади? Ты когда-нибудь хотела ее завести? Даркнес говорил что-то насчет них, но я забыл.

— Что именно он говорил?

— Ты могла бы объездить меня, как пони, если бы захотела.

От удивления Алли округлила глаза, он только что явно сделал предложение, которое поставит ее во главе, но потом она представила какого будет оседлать и трахать Обсидиана.

— О да. Я определенно хочу лошадь.

— А что насчет собак?

— Люблю их. А что?

— Я немного похож на них, — прорычал он. — Я научился ценить то, кем являюсь, и не сопротивляюсь своим инстинктам рядом с тобой.

— Я люблю тебя таким, какой ты есть.

— Я буду долго любить тебя, Алли. — Он прижался губами к ее. — Всегда. Вечно.

Она верила ему. Позже они обсудят возможность завести детей, но сейчас она просто хотела быть с ним и наверстать упущенное время, которое они провели вдали друг от друга. Если у них когда — нибудь появятся дети, то определено они будут похожи на отца, но Алли надеялась, что сыновья будут чуть менее упрямыми.

— О чем ты думаешь? — Он изучающе смотрел на нее. — Ты выглядишь веселой.

— Я представляю, как объезжаю пони. Ложись на спину.

Тихое рычание вырвалось из его горла. Обсидиан с ног до головы был сексуальным и всецело ее.

Обсидиан чувствовал полное удовлетворение, когда смотрел на свою пару. Он волновался, что возможно больше никогда не увидит свою Алли, когда ему сказали, что ее отослали. Первые недели их разлуки он чувствовал душераздирающую тоску. Ненавидел всех и обвинял в том, что она ушла. Обсидиан трудно перенес смерть 46, но разлука с Алли казалась просто невыносимой.

Она значила для него все.

Бриз и Мун боролись с ним на каждом шагу, не оставляя его в покое. Он должен был вписаться в общество, если снова хотел быть с Алли. И ради этого, Обсидиан сделал бы все что угодно.

Ему необходимо завести друзей и перестать рычать на каждого встречного. Бриз и Мун неоднократно рисковали своей жизнью, сталкиваясь с ним в то время, когда Обсидиан пытался подавить свою ярость. Оба продолжали убеждать его, что Алли вернется — ему просто необходимо стать полноценным членом общества Новых Видов.

Игра стоила свеч. Он был полон решимости, освоить все их правила делать все необходимое, лишь бы ему вернули Алли. Они хотели научить его говорить нежные слова и забыть про гордость. В то время Обсидиан начинал, как и все Новые Виды. Некоторые стены, которые он возвел вокруг себя пали после того, как ему рассказали истории мужчин из общаги, которые выжили и перенесли потери. Все они разделяли связь, кто-то дольше, кто-то меньше.

Не было и дня, чтобы он не тосковал по Алли. Ночью было тяжелее всего. Кровать казалась слишком пустой, Обсидиан проводил пальцами по волосам и гладил собственную грудь просто, чтобы сохранить воспоминания об Алли. Иногда Бриз жалела его, проведывала Алли, а потом рассказывала ему.

Его Алли находилась в безопасности и была в полном порядке, работая на Фуллера.

В глубине души он надеялся, что она вскоре окажется в его объятиях. Когда Мун принес ему бумаги на заключение брака, он пообещал, что они проникнут в Хоумлэнд и заберут Алли, если это будет единственная возможность забрать её или если после истечения четырех месяцев ее не вернут Обсидиану. Ждать было трудно, но он надеялся.

Он ждал всего три месяца.

Он посмотрел ей в глаза, — то, что он думал, больше никогда не сделает, после того, как Алли забрали.

Его пара наконец-то в их доме и теперь никогда не оставит его снова. Они счастливы вместе. И меньшего он не допустит.

Алли пальцами ласкала его грудь, а затем улыбнулась, и сердце Обсидиана растаяло от этой улыбки. Она владела им и его сердцем. Они были истинной парой. До этого момента он страдал и горевал, но теперь он счастлив, по крайней мере, надеялся на это.

— Я люблю тебя, Алли.

— И я тебя люблю.

Она прижалась к его губам, и пока они целовались, Обсидиан обнимал ее. И никогда больше не собирался отпускать.　

«Моя!»

Конец книги!!!