Обсидиановая бабочка

– Ты видела то, что… – Настал мой черед подбирать слова. Если полиция узнает, что сделал Ники, ему автоматически грозит смертный приговор. Но если честно, он его заслужил. Высосанные им вервольфы не были добровольными жертвами. А он их кроил и сшивал, зная, что они живы, состряпал из них того монстра за стойкой. Одно из самых страшных существ, какое только я видела в жизни, а это немало. Я приняла решение, хотя знала, что Ники оно будет стоить жизни. – То, что сделал Ники Бако?

Она кивнула:

– Я видела. Это есть осквернение великого дара.

– Его Мастер этим набирает силу, как набираешь ты?

– Да, и Ники Бако тоже набирает силу, как Пинотль. Как ты только что.

– Он может передавать эту силу другим? Например, стае вервольфов?

Она задумалась, склонив голову набок, потом кивнула.

– Этой силой можно делиться с оборотнями, если у тебя есть какая-нибудь связь с ними мистической природы.

– Он – варгамор местной стаи.

– Мне незнакомо слово «варгамор».

Да, это был волчий термин.

– Это означает их колдуна, их брухо, который связан со стаей.

– Тогда он вполне может делиться с ними силой.

– Ники сказал, будто не знает, где лежит этот бог.

– Он лжет, – ответила она. – Такую силу нельзя набрать, не касаясь руки своего бога.

Я это уже поняла из образов, которые меня заполняли, но хотелось, чтобы она подтвердила.

– Значит, Ники способен отвести нас туда, где прячется этот бог?

– Он знает, – кивнула она.

– Не вызывает ли у тебя проблем, что мы собираемся выследить и убить бога из твоего пантеона?

На ее лице мелькнуло выражение, которого я не поняла.

– Если это бог, его нельзя убить. Если вы его убьете, значит, он не был богом. Я не оплакиваю смерть ложных богов.

Уж кто бы говорил… Но я не стала придираться. В мои обязанности не входит убеждать ее, кем она является и кем не является.

– Спасибо тебе за помощь, Итцпапалотль.

Она долго и пристально посмотрела на меня, и я знала, чего она хочет, но…

– Ты действительно богиня, но я не могу служить двум Мастерам.

– Основа его власти – вожделение, и ты отказываешь ему в этом.

Жар бросился мне в лицо, и я подумала, каково это – краснеть с пылающими черными глазами. Но меня смутило не то, что она сказала, а то, что она увидела у меня в голове. Она знала более интимные подробности, чем моя лучшая подруга. Точно так же, как и я разделила с ними то, что они с Пинотлем считали очень личным и интимным. Вполне честно, но я почему-то не думала, что Итцпапалотль будет краснеть.

Она посмотрела на меня, как смотрят на ребенка, который намеренно не понимает, что ему говорят.

– Скажи мне, Анита, в чем основа моей силы?

Вопрос удивил меня, но я ответила. Время лжи между нами прошло.

– Сила. Ты питаешься чистой силой, каков бы ни был ее источник.

Она улыбнулась, и нить ее силы во мне заставила улыбнуться и меня, ощутить поглощающую радость.

– А в чем основа силы твоего Мастера?

От этой именно истины я давно уже уклонялась. Не все Мастера вампиров имеют вторичную основу силы, иной способ поглощать энергию, кроме крови или людей-слуг, или зверей, которых можно призвать. Но некоторые имеют, и таков Жан-Клод.

– Анита? – сказала она, будто напоминая, что я должна что-то сказать.

– Секс. Основа его силы – секс.

И снова она радостно мне улыбнулась, и теплое сияние во мне ответило ей. Как приятно быть правдивой. Как приятно быть умной. Как приятно сделать ей приятное.

Этим она и была опасна. Если долго оставаться возле нее, желание сделать ей приятное станет самоцелью. Но даже мысль об этом не могла меня напугать. Хорошо все-таки, что я живу не в Альбукерке.

– Отвергая его и своего волка, ты калечишь не только триаду власти, но и его. Ты его ослабила, Анита. Ты ослабила своего Мастера.

– Мне очень жаль, – услышала я свои слова.

– Не передо мной тебе надо сожалеть, Анита. Перед ним. Вернись домой и проси его прощения, упади к его ногам и укрепи его силу.

Я закрыла глаза, потому что сейчас мне хотелось действительно одного – просто кивнуть и согласиться. Я не сомневалась, что чары выветрятся еще до возвращения в Сент-Луис, но если объединить Жан-Клода и эту женщину в одну команду, то мне конец. Даже сейчас я была рада, что он за сотни миль, потому что я кивнула, не открывая глаз.

Она приняла этот кивок за согласие.

– Очень, очень хорошо. И если твой Мастер будет благодарен мне за помощь в этом деле, пусть со мной свяжется. Я думаю, мы можем прийти к взаимопониманию.

В меня просочилась струйка страха – я ощутила это впервые с того момента, как она в меня вторглась. Я смотрела на нее сквозь вуаль ее силы – и боялась этой женщины.

Она прочла мое состояние.

– Ты и должна всегда бояться богов, Анита. Если бы не боялась, была бы дурой. А ты не дура. – Она посмотрела мимо меня на Рамиреса. – Кажется, я помогла вам всем, чем могла, детектив Рамирес.

– Анита? – спросил он.

Я кивнула:

– Ага. А сейчас пора заехать к Ники Бако.

– Если Ники нам врал, то врал и вожак стаи, – сказал Эдуард, – потому что подтвердил, что Ники говорит правду, будто не знает, где монстр.

– Если Ники подобной силой может делиться со стаей, то я знаю, почему стая нам врала.