Обсидиановый нож

Зернов аккуратно сбил листки в стопку, вернул Краюшкину и некоторое время смотрел, как за окном машины скользит, кланяется, поворачивает в мареве старый дубовый лес. Краюшкин терпеливо ждал. Дубрава кончилась, над песчаными нагретыми косогорами закачались мачтовые сосны, блеснули свежим цинком крыши дач, завился из-за штакетного заборчика самоварный голубой дым…

— Да, очень, очень похоже, — проговорил Зернов. Повернулся к соседу: — Боюсь, тревогу подняли не впустую.

— Просочились за рубеж? — шепнул Краюшкин.

— Либо просочились, — сказал Зернов, — либо вторично посадили разведывательный корабль. А что наверху?

— Ждут вас, Михаил Тихонович.

Зернов сморщился, сложил кончики пальцев и опять наклонил иссохшее лицо к окну.

— Полагают, Михаил Тихонович, что у вас имеется план…

— А что план? — уже с раздражением спросил Зернов. — Если они приземлятся по наводке со Сьерра-Бланка, что толку в моих планах?

— В данный момент, насколько можно судить по нашей… и вашей информации, еще не сели, — сказал Краюшкин. — Но я о другом, с вашего разрешения… Планируется, э-э, командировка… К генеральному секретарю ООН.

— Ваша? — быстро спросил Зернов.

— Предположительно. Я в некотором роде с ним знаком… Ждали вас, Михаил Тихонович…

Зернов сморщился еще сильнее — понятно, понятно, не хватает информации. Ведомство, к которому он имеет честь принадлежать, выдает ведомству Краюшкина неполные сведения, и приказ Старика не помогает — больно их много, приказов-то — вчера отдали, сегодня забыли. Нужно, чтобы кто-то в личном порядке, на уровне вась-вась, забрел в надлежащий кабинет, анекдотец рассказал и как бы между делом полюбопытствовал: «А что, Вася, у тебя наличествует по Сьерре, предположим, Бланке или по станции слежения под городом Анкарой?»

Он почему-то был убежден, что Десантники ушли именно в Турцию мимо наших доблестных погранцов…

— Нужна уточненная информация. Так?

— Весьма желательно. Плюс хорошо организованная поддержка, — сказал Краюшкин. — Собственно, господин Снорре готов действовать. Он уже действует…

Это Зернов знал — сотрудники Секретариата ООН разослали инструкции насчет охраны штабов. Иное дело, что не все ими воспользовались. М-да… «Похоже, не помогло, — думал Зернов. — Именно так, как они задумали сначала. Прорываться во всех ядерных державах одновременно. Мы не смогли сделать самое важное, — в тысячный раз подумал он. — Не сумели найти техническое средство, чтобы обнаруживать Десантников мгновенно и безошибочно. И Благоволин не смог. М-да… Ведь даже сейчас было бы спасение — изготовить такой аппарат. Быстренько бы выловили, быстренько, пока не приземлилась эскадра. А если она уже приземлилась?..»

— Добро, — сказал Зернов. — Попробуем пополнить ваше досье. Два часа дадите?

— Лучше час, — застенчиво сказал дипломат. — В Нью-Йорке, видите ли, сейчас семь утра, ночью-то не очень удобно беспокоить почтенного человека…

— Добро, попробуем. Пока из Тугарина — за этот час — подбросят «посредники». Возьмете с собой, товарищ советник? Две штуки выделю…

— А говорите, нет плана, — сказал Краюшкин.

Зернов промолчал. Все без пользы будет, если эскадра уже на Земле.

В тяжких, тревожных мыслях прошел остаток пути. За зеленым броневым стеклом наклонялась, поворачивалась Земля, полная земной летней прелести, беспечная, все еще не подозревающая ни о чем.

Десантники

Севка лежал в кресле перед огромным пультом командора Пути. «Графики» шевелились разноцветными значками. По черному экрану — развертке Ближнего Космоса передвигались огоньки грузовозов. Огромная власть была в руках Севки, десятки тысяч балогов ждали его приказов, но что толку было в этой власти?

Он с ненавистью взглянул на экран секретной связи, по которой говорил с Шефом. Выпрыгнул из кресла. Приказал Нурре вскрыть упаковку вакуум-скафандра и достал «поздравительную пластинку». Заодно вынул из «посредника» Мыслящего Железного Рога, спрятал в перчатку. Укладывая скафандр, «порученец» тихонько спросил:

— Начальник, что случилось?

Севка отмахнулся. Обеими руками сжал пластинку. По ней побежали слова: «Сведения пока отсутствуют. Проверяем. Проверяем. Выйди в Космос через один-два часа. Поспеши с заданием. Кризис надвигается».

Он тупо уставился на пластинку. Экран снова был пуст и чист, как небытие. «Проверяем. Проверяем»… Проверяйте. А я буду мстить за Машку.

Он больше не думал о Земле — только о мести. И его жажда отмщения причудливо перепуталась с хитрой мстительностью командора Пути, который тоже кипел яростью — дорваться до Светлоглазого и распылить. А Великому Нулю свернуть шею. Да-да, Великому Десантнику… К нему тянулась ниточка. Джал чувствовал это — недаром сам был мастером дворцовых интриг. Потянуть за ниточку — и полезет то, чего не хватает для связной картины.

За спиной Великого Десантника, как в точке перспективы, сходилось все. И месть, и задание Учителя, которое тоже стало местью. Картина уже была готова сложиться. Не хватало пустяка. Десантного опыта. Командор Пути в своих предыдущих жизнях не был Десантником. Пилотом — да. Целых две жизни. Затем сразу стал командором Пути.