Обсидиановый нож

На ветке ближнего дерева зашевелился здоровенный лаби-лаби. Он отогнул уголок, направил его на прохожих — проверил, что за движение. Разочарованно выправил уголок и вдруг напрягся. Тело его выгнулось, приняло форму чаши — так лаби-лаби приглядываются ко всему летающему в небе. Еще миг — и он со свистом, блеснув белой изнанкой, взмыл над деревьями и схватил какую-то добычу. Весь свернулся, как сачок, и поймал. Тут же распрямился и спланировал обратно на дерево.

— Пойдем же, на нас смотрит Охрана, — прошептала Ник.

По бетонному основанию Башни ходил вооруженный стражник. Охранник низшего класса, рядовой, — пренебрежительно отметил Глор. Однако он рассматривал господ монтажников, нисколько не скрываясь. Провожал подозрительным взглядом, пока они шли к своей машине. С чего бы господа монтажники высшего класса стали разглядывать лаби-лаби?

Охранник был из молодых. Надеялся продвинуться по службе.

— Пошел за нами, — меланхолически отметила Ник.

Охранник действительно спрыгнул в траву. Тщедушный, в розовом комбинезоне рядового, он ковылял следом, придерживая на груди распылитель.

— А, пускай его! — сказал Глор.

По краю транспортной площадки тесно стояли машины. Поблескивали разноцветные кузова. Пахло амортизационной жидкостью и озоном. Между деревьями, навстречу Солнцу, уходила дорога. На станцию спускался, тормозя, общественный гравилет. Господа монтажники солидно и неторопливо подошли к своей новенькой машине.

Охранник

Овальная кабина была прозрачна изнутри, а снаружи казалась матовой. Она раскрылась, как лепестки кувшинки, едва Глор прикоснулся к ней браслетом. Обнаружились четыре мягких сиденья, между ними — низкий столик. Клавиатура управления — под ветровым стеклом. Двигатель скрыт под брюхом кабины, между основаниями ног. А сами ноги — гидравлические, прозрачные. Золотистая жидкость, приводящая их в движение, красиво переливается на ходу. «Исключительно мягкий ход. Препятствий для машины не существует, шесть ног преодолевают любое бездорожье. Испытана в ядовитых болотах Тауринжи. Приобретя наш вездеход, вы сможете совершить незабываемое путешествие…» — утверждала реклама и не лгала.

— Садись, госпожа Ник… Зря мы на него польстились, вот что… Дорого.

Начинался обычный разговор. Каждый раз, усаживаясь в машину, Глор заводил такое нытье.

— Восемьдесят одна очередь — совсем не дорого, — привычно ответила Ник. — Я бы отдала вдвое за такую прелесть…

— Восемьдесят одна очередь, конечно, нас не разорит… Однако тут девятка, там девятка… Набегает, — лениво ныл господин монтажник.

Не закончив тираду, он передернул плечами и на всякий случай посмотрел, что делает охранник.

Охранник все еще ковылял по траве следом. Молчаливо, упорно, глядя на господ ненавидящими глазами. Господа неуверенно переглянулись, сели по местам. Лепестки кабины захлопнулись над их головами. Сразу стало прохладно. Кабина поползла вверх — из посадочного положения в рабочее, а Ник проговорила упавшим голосом:

— Знаешь, я не могу…

— Я тоже не могу, — сейчас же ответил Глор. — Но Учитель приказал нам быть как все.

— Как все! «Дорого, накладно, восемьдесят одна очередь», — передразнила Ник нарочито-гнусавым голосом. — Вот уж гадость…

— Что ж поделаешь? Если мы не будем вести себя как прежде, мы навлечем на себя подозрения и недовольство, — рассудительно сказал Глор.

— Все равно не могу. — Она ткнула рукой в стекло обтекателя. — Смотри! Неужели ты гаркнешь на эту пигалицу: «Пшел вон, хам! Мы будем говорить с офицером Охраны, не с тобой, рядовым»?

Охранник неуклюже карабкался на высокий борт площадки. Глору вдруг стало тошно. Он выпрямился, провел руками по щекам и пробормотал:

— Твоя правда. Мы не прежние.

— Да, да…

— Мы больше тамошние, чем здешние…

— Да, — сказала Машка и, вспомнив что-то, взяла его за руку.

Балоги никогда не брали друг друга за руку. Здесь это было неприличней, чем на Земле взять человека за горло. Да, в главном они были земными больше, чем здешними, хотя и произнести не могли слова «Земля». «Добром это не кончится», — подумал Глор. Осторожно освободил руку, открыл колпак. Охранник уже стоял у машины. Неприязненно прощелкал:

— Прошу господ подождать! Я вызову командира!

Глор ответил ему как равному:

— Плавного Пути, господин рядовой… Вам, наверно, нужны номера? Будьте любезны, вот перчатка, браслет — прошу.

Охранник быстро, кособоко присел — то ли от изумления, то ли в знак приветствия. Рот его приоткрылся. Точь-в-точь первоклашка, которому завуч сказал: «Здравствуйте, Петр Иваныч!» Он присел еще раз и, не разгибая колен, стал пятиться. Глор сунул перчатку к его глазам. Рядовой потрогал номер грязным когтем и нелепо захихикал.

— Нам можно ехать? — доверительно спросил Глор. — Позвольте угостить вас жвачкой… — и выудил из кармана — на стенке кабины — палочку дорогой жвачки, пол-очереди за коробку.

Охранник в третий раз присел. Палочку он зажал в ладони.

— Безветренной дороги, господа монтажники! — пискнул он.

— Безветренной дороги, господин охранник…