Обучение Элис Уэллс

— На сегодня все, — сдавленно произносит Раник. — Ты только что испытала невинный поцелуй, поцелуй парочки и страстный поцелуй. Вот и вся разница между ними. Урок окончен. Давай я отвезу тебя домой.

Я почему-то ощущаю острый укол разочарования, но быстренько подавляю его и встряхиваюсь. Сейчас не время отвлекаться и отдаваться сантиментам. По дороге к машине Раника я бережно укладываю в памяти новоприобретенный опыт.

— Когда мне поцеловать Тео? — спрашиваю я, когда мы выезжаем с парковки. — Или надо ждать, пока он сам меня поцелует?

— А чего хочешь ты? — отвечает Раник вопросом на вопрос. — Большинство девушек мечтают, чтобы парни целовали первыми.

— Мне плевать, кто сделает это первым, лишь бы меня поцеловали.

Раник звонко смеется.

— Практична, как всегда. — Затем искоса поглядывает на меня. — Так тебе теперь нравится целоваться или как?

— Да. Это очень увлекательно и весело. Хотелось бы повторить. И как можно скорее.

— Ты всегда можешь позвонить мне. Будем считать это дополнительными занятиями или типа того. Дополнительными заданиями для улучшения оценки.

Когда мы подъезжаем к общежитию, Раник помогает мне вылезти из машины.

— Что ж, я закину тебе домашку в ближайшие дни. Тогда скоро увидимся?

— Да. Спасибо тебе за все. За завтрак, уроки…

И за поцелуй. Точнее множество поцелуев. За столько прекрасных поцелуев.

Но вслух я этого не произношу. Между нами повисает странная напряженная тишина. Раник засовывает руки в карманы и криво улыбается.

— Пф, пустяки. Я просто выполняю свою учительскую работу, так ведь?

Киваю в ответ, и он уходит. Но уже вскоре — шагов в пяти от ближайшего дерева — к нему подбегает девушка с короткими темно-рыжими волосами и, хихикая, виснет у него на руке. Он шлепает ее по заднице, отчего она смеется только громче. В глубине души у меня разгорается незнакомая ярость, но я подавляю ее. Раник — это прежде всего Раник, а уже потом мой учитель. Он всегда будет плейбоем. Если мы сегодня поцеловались, это вовсе не значит, что теперь он мой парень. От этой мысли меня пробирает на смех. Раник? Чей-то парень? Да никогда в жизни. Может, любовник или друг с привилегиями. Но точно не постоянный парень. Постоянный парень и Раник — это два противоположных понятия.

И все же, хоть я и осознаю, что он мне ничем не обязан, злость во мне не утихает. Рассеивается она, только когда я захожу в библиотеку и вижу Тео. Он изучает геометрическую акустику за столом, выражение на его красивом лице такое серьезное. И под шепот сердца в моей голове тут же зарождаются фантазии: Тео целует меня, как Раник. Я со своим учебником взволнованно усаживаюсь напротив и бормочу:

— Привет.

Тео поднимает голову и улыбается.

— Как дела, Элис? Милая… смена стиля.

Я смотрю на свою футболку с черепом и рваные джинсовые шорты и заливаюсь краской.

— Подруга одолжила. На время.

— О боже, что это?

Он указывает на мои забинтованные руки, и я смущенно пожимаю плечами.

— Я упала и содрала кожу.

На его лице вспыхивает тревога.

— Выглядит пугающе. Тебе следует быть осторожнее.

Я тереблю бинты. От его заботы и участия у меня в груди разливается тепло. Мой взгляд падает на его губы, я делаю глубокий вдох и, собрав всю волю в кулак, решаюсь сделать первый шаг. Наклоняюсь вперед…

— Кому следует быть каким? — прерывает нас веселый и запыхавшийся голос. Поднимаю голову и вижу Грейс. На ней ярко-фиолетовая толстовка с рисуночками зеленого клевера, а ее темные волосы собраны в конский хвост.

— Привет, я — Элис.

Грейс лучезарно улыбается мне.

— А я — Грейс. О-о, что это у тебя там? — Она приглядывается к названию моего учебника. — «Глубокий анализ мужской анатомии»?

— Это для занятий по биологии, — быстро оправдываюсь я.

— А, репродуктивная секция, да? — улыбается Тео. — Приготовься к самым забавным тестам в жизни.

— Не все такие меганезрелые, Тео, — попрекает его Грейс, а затем шепчет мне: — Но я бы точно не стала рисовать член с лицом в ответе на дополнительное задание.

Я смеюсь.

— Да я как-то никогда и не рисовала пенис.

— Серьезно? — Ее темные глаза округляются. — Но видела же хоть один, да?

Бросаю беспомощный взгляд на Тео и жутко краснею.

— Я…

— Отстань от нее, Грейс, — спокойно произносит Тео.

Но она его не слышит. Ее глаза загораются.

— Хочешь сказать, что никогда не видела член? Даже, например, у ребенка, с которым нянчилась и меняла подгузник? Или у дедушки, который по старости забыл натянуть штаны?

— Я плохо лажу с детьми, — отвечаю ей. — А родители папы и мамы умерли еще до моего рождения.

— Но а как же… — Грейс наклоняется ко мне и шепчет: — …порно? Там их навалом.

Краснею еще сильнее.

— Я никогда не, э-э…

— Божечки-кошечки! — Грейс отстраняется. — Офигеть. Ого, это… это бомба! Никогда не встречала…

— Ну все, Грейс, отстань от нее, — уже тверже просит Тео.

Она хмуро смотрит на него.

— Мне просто интересно! Это так необычно для нашего времени! — Затем снова поворачивается ко мне и с невинным взглядом шепчет: — Так, значит, ты лесбиянка?

— Нет. Просто я была… занята. Большую часть юности.

— Тогда ты все-таки можешь быть лесбиянкой. Просто пока не знаешь об этом.