Учительство должно теснее сомкнуться со стахановским движением, рационально организовать свой труд и учить ребят работать как можно более организованно. Это одна из очередных задач, сливающих учительскую деятельность с задачей социалистической организации общества.
Ильич очень любил детей. Он любил с ними шутить, повозиться. Но главное, он умел подойти к ним. Его младший брат Дмитрий Ильич рассказывает замечательно интересно, как играл с ним в детстве Владимир Ильич. Играли они, например, в лошадки. Владимир Ильич был лошадью, брат — кучером. Лошадь была буйная, никак не мог с ней справиться кучер. И вот кучер запротестовал: «Не хочу быть кучером, лучше лошадью буду». Ильич подумал и говорит брату: «Кто сильнее: лошадь или кучер? Лошадь ведь сильнее. Значит, я лошадью должен быть! А ты с лошадью обращайся поласковей, не все понукай, а травкой ее покорми…» Нарвали травки, кучер покормил Ильича травкой, лошадь помахала от удовольствия головой и стала кучера слушаться, не скакать бешено, не рваться в сторону.
Так еще мальчиком умел играть с младшим братом Ильич. Потом, когда мы познакомились с ним, приходилось наблюдать постоянно его умение подойти к ребятам, его умение говорить с ними. В ссылке, в селе Шушенском, постоянно звал он к себе шестилетнего мальчонку, сына катанщика, разговаривал с ним о разном, о том, что интересно было для малыша. Дети очень чутки. И они сразу чувствовали в Ильиче близкого, интересного для них человека. Очень любили его.
В детях видел Ленин будущее. В статье «Рабочий класс и неомальтузианство», написанной им для «Правды» в 1913 г., он резко высказался против врачей, проповедовавших аборты, говоривших,
Эти врачи считали, что они говорят весьма либерально, давая должную оценку учебным заведениям того времени. Ильич возмущенно отвечал им: «…«Рождать детей, чтобы их калечили»… Только для этого? Почему же не для того, чтобы они лучше, дружнее, сознательнее, решительнее нашего
…Мы боремся лучше, чем наши отцы. Наши дети будут бороться еще лучше, и
…Мы уже закладываем фундамент нового здания, и наши дети достроят его»[112]
.При Советской власти Владимир Ильич особо горячо заботился о том, чтобы созданы были в наших школах условия, которые воспитают из ребят борцов за советское будущее. Много он говорил мне об этом. Вообще мы с ним много говорили о ребятах. Я была учительницей, с 14 лет давала уроки. Ильич был сыном учителя, директора народных училищ, отдававшего все силы тому, чтобы наладить возможно шире и лучше обучение крестьянских ребят. Дома Ильич подростком еще слышал много разговоров о школе, об учителе. Вопросам народного просвещения Ленин все время уделял особо много внимания. Читая Маркса, Энгельса, он вдумывался в их высказывания по вопросам воспитания, обучения.
И не случайно Ильич первую свою популярную статью для рабочих пишет о школах взрослых и о просвещении. В 1895 г. он пишет статью «Гимназические хозяйства и исправительные гимназии», которую в 1897 г. развивает в большую принципиальную статью «Перлы народнического прожектерства», где не только освещает вопрос о сословном и классовом характере тогдашней школы и школьных проектов Южакова, не только возмущается «исправительными гимназиями», проектируемыми Южаковым, но тогда уже — 40 лет назад — говорит о содержании преподавания в школе будущего.
В «Перлах народнического прожектерства» Ленин подчеркивает, что «нельзя себе представить идеала будущего общества без соединения обучения с производительным трудом молодого поколения: ни обучение и образование без производительного труда, ни производительный труд без параллельного обучения и образования не могли бы быть поставлены на ту высоту, которая требуется современным уровнем техники и состоянием научного знания»[113]
. Этот вопрос в «Перлах народнического прожектерства» Владимир Ильич ставил в тесную связь с вопросом о ликвидации «идиотизма деревенской жизни», о сближении условий жизни земледельческого и неземледельческого населения, об устранении противоположности между городом и деревней. Статья «Перлы народнического прожектерства» писана для легальной печати; говорить тогда прямо о социализме, о Марксе нельзя было по цензурным условиям, говорить можно было лишь намеками, марксисты назывались «учениками», чьими — об этом нельзя было сказать прямо. И статья хотя и была напечатана в 1898 г., но понятна она была лишь очень небольшому кругу интеллигентов, которые тогда и долгое время спустя очень мало интересовались вопросами школы.