Обучение

Оторвавшись от компьютера, посмотрела на работающих неподалёку хет. «Пальцы»? Не обладающие разумом существа? Хмыкнула. По тому, что вижу, вовсе не так. Поведение мало того, что вполне осознанное, так ещё и сильно отличается от такового у байлогов. Например, тут, в транспорте, не раз видела, что у многих чёрных и чешуйчатых (за исключением Русса и Лисса) возникают сложности при работе с теми же компьютерами и телефонами. Более того, такие байлоги стараются пользоваться ими по минимуму. Тогда как хеты спокойно справляются с аналогичными технологиями, нередко помогают «хозяевам», да и сами часто пользуются. Если псевдомоллюски только «пальцы» то почему они, например, могут найти нужную информацию в сети, а центральный мозг на это не способен?

— Как вы связаны с байлогами? — поинтересовалась у одного из охраны, подумав, что дальше искать в замусоренной дезинформацией сети — только больше запутываться.

Кстати, глаза у хет всё-таки есть, просто вначале я их приняла за простой узор на чешуе. Множество совсем мелких, чёрных и фасетчатых, как у насекомых. Органы зрения располагались на всём теле: особенно густо на верхней стороне и концах щупалец, а также у их основания. Даже представить сложно, какой надо иметь мозг, чтобы обрабатывать информацию, поступающую сразу со стольких рецепторов.

— Мы — хеты, — снисходительно ответил псевдомоллюск. Несмотря на то, что воспроизводящий звуковую речь прибор не передавал интонации, собеседник мастерски владел языком, пользуясь всем богатством эмоциональных частиц, приставок и суффиксов.

— Я искала про вас информацию, но не уверена, что она истинна. Если это тайна и мне её знать не положено, чтобы не рассекретить — так и скажи, — попросила охранника, решив не отступать от цели. Потому что иначе разве что к Лиссу или Руссу идти: очень уж хеты недружелюбны.

— Ты не сможешь рассекретить эту информацию, — теперь в построение предложения многощупальцевый страж добавил толику насмешки. — Мой сородич связался со своими знакомыми, и вас переключили на контролёров, которые на нашей стороне. Так что даже если захотите — не удастся занять сторону арванов или повредить байлогам.

Я прищурилась. Новость была ожидаемой, поэтому совсем не смутила. Но навела на кое-какие мысли.

— То есть Древтар всё-таки участвует в войне между вашими видами?

— Вольно или невольно, но в эту войну втянуты многие, — мягко пояснил сзади незаметно подошедший тэль. — Древтар — относительно меньше. Он старается её смягчить или прекратить. Но одно дело — официальная политика государства, а другое — некие группировки на её территории. Кстати, не стоит беседовать на эту тему с байлогами. Всё равно ничего не изменишь, а их расстроишь.

— Ты хочешь сказать, что они не состоят в этой вашей группировке? — подозрительно уточнила я.

— Из находящихся на борту — никто из байлогов, — человек сложил руки на груди и прислонился к стене.

Так. Если поверить, что сказанное правда — то вот и ещё одно доказательство, что хеты вполне себе на уме.

— Прий?..

Тэль многозначительно улыбнулся.

— Неужели ты считаешь, что у нас только одна партия? Наша сотрудничает с его.

Некоторое время я молчала, а потом раздражённо встряхнула головой. Не нравится мне этот разговор. Будто в политику или противостояние межвидовое затянуть хотят. Ладно сами враждуют — их дело. Но мне влезать в такие разборки не хочется. По крайней мере — вот так, ещё даже не поняв, как к ним отношусь и чью бы сторону хотела занять.

— Давайте не будем о партиях и войне, — попросила у собеседников. Мужчина понимающе хмыкнул и отправился дальше по коридору, а я снова повернулась к псевдомоллюску. — Я просто запуталась. У тебя в паспорте стоит видовая принадлежность «байлог», пусть и с уточнением. Но ты не похож на дистанционную конечность. Кто ты? Что ты такое?

Хета потянулась. Движения многощупальцевых созданий каждый раз завораживали. Плавные, будто скользящие или перекатывающиеся. Таящие в себе скрытую силу и опасность. Напоминающие то морские волны, то могучих змей.

— Мы — дети наших родителей, — наконец снизошёл до пояснения охранник. — Они — матки, — указал он на зал, где почти всегда находился кто-то из байлогов. — Мы — их дети. Мы — их руки. Мы — их народ. Но мы — не они.

С этими словами хета скользнула по коридору и удалилась по своим делам.

Благодарно поведя рукой в пустоту, я вернулась в каюту. Разговор многое прояснил. Дети. Народ. Руки. Матки… и рабочие особи. Похоже, структура общества байлогов чем-то напоминает муравейник. Интересно, могут ли хеты, при отсутствии матки, сами перерождаться в таковую? Не уверена — всё-таки различия между ними велики. Но даже если они бесплодные особи — то всё равно это вовсе не отменяет наличия развитых мозгов. И того, что хеты могут плести интриги. В том числе за спиной своих родителей.