Обвенчанные утром (ЛП)

Кэтрин разглядывала его профиль. С трудом верилось, что это тот же самый мужчина, которого она высмеивала и презирала весь прошлый год.  Казалось, ничто не имеет для него значения — он выглядел пустышкой, потакавшим своим слабостям. В то время как на самом деле всё было совсем иначе.

— Что заставило вас остановиться? — осторожно поинтересовалась Кэтрин.

— Я достиг того состояния, при котором даже мысль о том, чтобы жить дальше, слишком утомительна, чёрт побери. Я уже взял в руку пистолет. Меня остановил Кэм. Он сказал мне, что цыгане верят, если слишком сильно скорбишь, то превращаешь дух покойного в призрак. Я должен позволить Лоре уйти, сказал он. Ради неё же, — Лео взглянул на Кэтрин, приковывая её своими голубыми глазами. — Я так и сделал. Должен был. Я поклялся бросить опиум, и с тех пор ни разу не коснулся этой гадости. Господи боже, Кэт, вы не представляете, как это было трудно. Я должен отказываться от любой возможности. Если я оступлюсь хоть раз…  Я могу оказаться на самом дне ямы, из которой никогда не смогу выкарабкаться. Я не могу рисковать. Не буду.

— Лео… — она заметила, как он удивлённо моргнул. Это было впервые, когда она назвала его по имени. — Примите лауданум. Я не позволю вам упасть. Я не позволю вам превратиться в дегенерата.

Его рот скривился:

— Вы предлагаете взять меня под свою ответственность?

— Да.

— Я слишком упрям, чтобы вы смогли справиться со мной.

— Нет, — решительно возразила Кэтрин, — вы не такой.

За долгим изучающим взглядом последовал грустный смешок. Словно Кэтрин была человеком, которого, судя по его опыту, не стоит недооценивать.

Кэтрин с трудом могла поверить, что устроилась на краешке кровати и держит за руку мужчину, с которым так жестоко и так долго сражалась. Она никогда не думала, что он по доброй воле покажет ей своё уязвимое место.

— Поверьте мне, — убеждала она.

— Назовите мне хотя бы одну стоящую причину.

— Потому что вы можете с этим справиться.

Не отводя глаз, Лео слегка мотнул головой. Сначала она решила, что он ей оказывает. Но потом до неё дошло, что он качает головой в грустном удивлении своим собственным действиям. Он показал на стаканчик, стоявший на прикроватном столике.

— Дайте его мне, — пробормотал он, — пока я не передумал.

Она вручила ему стакан, который он опустошил парой больших глотков. Дрожь отвращения пробежала по его телу, когда он вручил ей пустую ёмкость.

Они оба ждали, пока лекарство начнёт  свое действие.

— Ваши руки… — произнёс Лео, касаясь её забинтованных пальцев. Кончик его большого пальца легко прошёлся по поверхности её ногтей.

— Пустяки, — прошептала она. — Просто пара царапин.

Голубые глаза подёрнулись дымкой, потеряли фокус, и он закрыл их. Страдальческие морщины на лице начали разглаживаться.

— Я уже благодарил вас, — спросил он, — за то, что вытащили меня из развалин?

— Не стоит благодарности.

— И всё-таки… спасибо, — по-прежнему не открывая глаз, он поднял её руку и подложил её ладонь себе под щёку. — Мой ангел-хранитель, — сказал он, слова его уже начали звучать невнятно. — До сегодняшнего момента я и не думал, что он у меня когда-нибудь был.

— Будь он у вас, — пробормотала она, — вы сбежали бы быстрее, чем он смог бы уследить.

Лео издал тихий смешок.                   

Ощущение выбритой щеки под ладонью наполнило её удивительной нежностью. Кэтрин должна была напомнить себе, что на него оказал своё действие опиум. Чувства между ними были нереальны. Но, кажется, из обломков их бывшего конфликта выросло что-то новое. Трепет от ощущения некоей интимности пробежал по телу, когда она почувствовала волнообразное движение от глотка, прокатившееся по его гортани.

Они так и застыли, пока шум от двери не заставил Кэтрин пошевелиться.

Кэм вошёл в комнату, посмотрел на пустой стакан и послал Кэтрин одобрительный кивок.

— Отлично сработано, — заметил он. — Это облегчит дело для Рэмси. И, что более важно, для меня.

— Пошёл к чёрту, — спокойно отозвался Лео, открывая глаза, когда Кэм и Меррипен приблизились к кровати. Следом вошла Амелия с охапкой чистых тряпок и полотенец. С неохотой Кэтрин отодвинулась от Лео и отступила к двери.

Кэм разглядывал шурина со смесью беспокойства и любви. Яркий солнечный свет из окна скользнул по блестящим чёрным прядям его волос:

— Я могу взяться за это, phral. Но, если хочешь, мы могли бы послать за доктором-gadjo.

— Господи, нет! Что бы он ни сделал, это будет намного хуже того, что сделаешь ты. И начнёт он с этой проклятой банки с пиявками.

— Тут нет никаких пиявок, — отозвался Кэм, осторожно вытаскивая подушки из-под спины Лео. — Я их боюсь.

— Ты? — удивилась Амелия. — Вот уж не знала.

Кэм помог Лео устроиться на матрасе.

— Когда я был мальчишкой и жил с табором, мы с парой ребят переходили вброд разлившийся по весне пруд. Все мы выбрались с пиявками, впившимися в наши ноги. Я бы сказал, что визжал как девчонка, только вот девочки кричали намного тише.

— Бедняжка Кэм, — улыбнулась Амелия.

— Бедняжка Кэм? — возмущённо повторил Лео. — А как же я?