Обвинение предъявлено Гурову [Сборник]

– Похоже на то. Сейчас я, разумеется, не могу сказать больше. Да и вообще, если мы сумеем понять, как и почему субъект выбирает девушек, то приблизимся на несколько шагов к его поимке. Но для этого надо еще работать и работать. Сейчас мы видим, что внешность для него не главное. Она, конечно же, играет определенную роль, но лишь второстепенную. Конечно же, стоит отметить, что все жертвы преступника молодые, примерно одинакового возраста, выглядят сверстницами. Еще они ухоженные, визуально привлекательные и одинокие. Это тоже наверняка имеет значение. Убийца нападает на жертву прямо в ее квартире. Он уверен в том, что никто ему не помешает. Близких рядом нет, а соседи не станут вмешиваться, даже если какой-то шум услышат. Что до разной одежды девушек, то сей факт вполне вписывается в мою теорию. У субъекта нет каких-либо фантазий, связанных с внешним образом. Если он не реагирует на определенный типаж, то и не стремится подогнать внешность девушек под единую модель, значит, не станет их переодевать или еще как-либо менять. Преступник полностью удовлетворен тем видом, который есть.

– Но почему они одеты так по-разному?

– Я уверен, что когда мы допросим, к примеру, близких подруг, то выяснится, что девушки именно так вот и ложились спать. Одна предпочитала удобную пижаму, другая – кокетливый дорогой комплект, третья спала прямо в нижнем белье или просто еще не успела переодеться на ночь, когда к ней явился неожиданный визитер.

– Как он, кстати, проникал в квартиру? Ключей у убийцы быть не могло, значит, они его сами впускали? Но это странно. Зачем? Почему?

– Пока не знаю. Не исключено, что он знакомился с ними накануне или проявлял изобретательность, пускал в ход какую-то хитрость. Но ты ведь помнишь, друг любезный, что должен выдвигать контраргументы, не так ли? – с легкой улыбкой поддел Лев Иванович приятеля.

– Я как раз и готовил возражение, или, если хочешь, аргумент в пользу стандартной версии. Ведь если на этих женщин нападали разные мужчины, то это могли быть их приятели, не знаю, давние или не особо, но уже имеющие собственные ключи от квартир жертв.

– Стас, ты грешишь некоторым верхоглядством. Посмотри внимательно фотографии мест преступления и самих квартир. Вот, например, снимки шкафа и полок в ванной.

– А что с ними не так?

– Ни в одной из квартир нет ни единой мужской вещи или средства по уходу за телом. Если отношения, пусть и недавние, вышли на тот уровень, когда женщина дает мужчине ключи от своего жилья, то в нем должен оставаться какой-то его след. Я не знаю, запасная рубашка, домашняя майка, носки, тапочки, гель для душа, на худой конец, зубная щетка в ванной. Вот, смотри сюда. – Гуров ткнул пальцем в фотографию и спросил: – Видишь стаканчик?

– Там одна зубная щетка, бело-розовая, явно не мужская. Что ж, кажется, ты прав. Это не могут быть приятели. Но ведь проникнуть хитростью в квартиру тоже могли разные люди.

– Сейчас мы наверняка знаем только то, что каждая девушка сама открыла дверь и впустила преступника к себе, по-видимому, не испытывая никаких опасений.

– А почему, собственно? На дворе поздняя ночь! Люди так устроены, что проявляют настороженность в темное время суток, даже если днем они обычно склонны к ветрености и беспечности.

– Да, человек – существо дневное. Все инстинкты заставляют его быть настороже ночью. Но есть люди, которые просто не прислушиваются к ним. Или преступник виртуозно умеет втираться в доверие, внушать своим жертвам ложное чувство безопасности. Маньяки тоже зачастую бывают очень хорошими психологами, даже если специально этому нигде не обучались. Выбирая жертву, они способны на самой ранней стадии предсказать, как именно она себя поведет. А наш субъект умен и хорошо умеет этим пользоваться.

– Если он так умен, то почему не планирует убийства, не готовится к ним заранее? Разве спонтанное нападение это не признак некоей неорганизованности?