Обвиняется маленькое черное платье

– От какого Антоши? – оторопела я.

– От племянника хозяина, – сказала Дайра.

– От кого? – я удивилась еще больше.

– Не пойму я тебя, Аннушка. То шагу ступить не можешь, а то носишься по этажам, как сайгак. Я-то думала, ты его испугалась, а ты даже не знаешь, о ком речь. Чего тогда убегала? – обиделась моя Дайра.

Я подошла к окну, выходящему во двор. Машины у крыльца уже не было. «Вот дурища! Надо было во дворе оставаться. Тогда бы наверняка водителя смогла рассмотреть, – ругала я себя. – Видно, сильно тебя эти уголовнички по голове шарахнули, раз элементарных вещей сообразить не можешь». И тут до меня дошло, что Дайра знает водителя «Мерседеса». Я резко развернулась к ней:

– «Мерседес» его?

– А то чей же? Антошин. Его Сергей Анатольевич с проверкой к нам присылает. Чтобы соотечественников своих здесь не селили. Он раз в неделю наезжает, всегда неожиданно. Хорошо, что ты ему на глаза не попалась, а то бы мне влетело.

Я вспомнила дом-развалюху, квартиру с алкашами, автомобиль, которому сто лет в обед, и попыталась поместить все это в уме рядом с хозяином фабрики. Ничего не вышло. По какой причине владелец чулочно-носочного производства позволяет родной кровиночке жить в таких условиях и гонять по городу на рухляди?

С автомобилем еще можно придумать какое-то объяснение. Допустим, парень увлекается раритетными авто. Взял старенькую машинку, прокачал от крыши до колес и катается. С виду это старинный «Мерседес», а мощность и электроника соответствуют современным требованиям. Но комнату в коммуналке на самой окраине Тарасова никаким хобби не объяснишь. Да у Сергея Анатольевича работники-нелегалы, и те лучше устроены. И здание поновее, и к центру ближе, и без криминала.

– Странно, – задумчиво протянула я, пытаясь осмыслить новую информацию.

– Что здесь странного? – переспросила Дайра. – С тебя Сергей Анатольевич денег за постой не получает, а все почему? Потому что я тебя прикрываю. Кому в такой ситуации влететь должно?

– Это-то как раз понятно, – отмахнулась я. – Непонятно, почему племянник его на такой старушке рассекает?

– Да ты что! Хорошая у Антоши машина, заграничная. Парень молодой, сам заработать на тачку не успел, а дядя ему бесплатно небось автомобильчик подогнал. Да если бы мне кто такую машинку подарил, я бы до небес от радости прыгала. А ты говоришь «старушка», – возмущалась Дайра.

– Этот Антон, он у своего дяди работает?

– Нет, что ты! Раньше, говорят, работал. А сейчас исключительно по-родственному общежитие курирует, и все.

– А чем на жизнь зарабатывает?

– Понятия не имею. Может, родственничек выделяет. А может, и трудится где-то, – пожала плечами Дайра.

– Чего же его дядя к себе не пристроит? – снова спросила я.

– Дался тебе этот Антон. Или подкатить к нему хочешь? – хмыкнула напарница. – Тогда уж лучше к самому хозяину. Он у нас любвеобильный, с ним точно выгорит. Он и Лильке квартиру снимал, и Гале. И тебе снимет.

И Дайра весело рассмеялась. Сердиться на нее было невозможно. Я тоже рассмеялась, а отсмеявшись, вздохнула и якобы с сожалением сказала:

– Даша, я, наверное, пойду. Совсем забыла: у меня сегодня еще одно собеседование. И бабушке позвонить нужно. Узнать, как здоровье.

– Ты ж не спала всю ночь, – забеспокоилась Дайра. – Подождет твое собеседование. А если начистоту, то после вчерашних приключений выглядишь ты, подруга, не очень. Приди ты ко мне в таком виде – я бы тебя и уборщицей не взяла.

– Ничего, может, прокатит. – Я помахала Дайре и направилась к выходу.

– Если передумаешь, возвращайся. На вокзал идти не вздумай! Устрою тебя по высшему разряду. А насчет Антоши можешь пока забыть. Раз он сегодня приезжал, дня три спокойно жить можешь.

– Спасибо. Получится, обязательно вернусь, – бросила я через плечо.

На улице я остановилась в задумчивости. По идее нужно ехать домой и хоть немного поспать. Но мысли о племяннике Сергея Анатольевича и его странностях все равно ведь не дадут уснуть. Неужели Сергей Анатольевич настолько жадный, что не может снять племяннику приличное жилье? А зарплата? Почему Антон не работает у дяди? Почему ушел из фирмы? Он ему и зарплату зажимал? Может, и так, но все равно не понятно. Надо это как-то выяснить. Что ж, вернусь-ка я обратно на фабрику. Пока доберусь – время как раз подойдет к десяти. Скорее всего, застану хозяина на месте. А повод найти нетрудно. Расскажу, что болит колено, тем более Павел Петрович на этот счет уже в курсе, и выпрошу выходной. А то и парочку. Горбатиться на фабрике мне уже порядком надоело, да и что-то принципиально новое я там теперь вряд ли узнаю.

На полпути к остановке я остановилась и вызвала такси. И быстрее, и комфортнее. После беготни по этажам в поисках Антона колено совсем разболелось. Топать до автобуса не было никакого желания.

Такси приехало быстро. Едва я уселась на заднее сиденье, ожил телефон. Звонил Мельников, сообщил, что сейчас девять пятнадцать. Вот незадача! Я о нем совершенно забыла. А он теперь стоит у закрытой двери и ругает меня почем зря.