Обворожительная Эмили

— Эмили, поздоровайся с дядей.

— Она больше тридцати лет проработала учительницей в школе, — прошептала Эмили Уэйду, — и продолжает вести себя так же и дома.

Тем не менее она послушно подошла и поцеловала дядю в щеку.

— Здравствуй, дядя Калеб. Как твоя рука?

— Уже намного лучше, спасибо, милая. Доктор Хортон говорит, что через неделю она будет как новенькая.

— Рада за тебя.

— Что там с домом? Есть покупатели? Эмили посмотрела на Уэйда, который сидел в другом конце комнаты, беседуя с Бобби и Марвеллой Такер, соседкой Макбрайдов.

— Есть парочка, — уклончиво ответила она. Калеб заметил ее взгляд.

— Я слышал, шериф Дэвенпорт хочет купить его?

Эмили следовало бы знать, что ее дядя, всю жизнь проработавший в этом городе юристом, в курсе сплетен.

— Да, он уже осматривал дом.

— Смотри не продешеви! Конечно, дому требуется небольшой ремонт, но все равно за него можно получить хорошие деньги.

Эмили кивнула.

— Я посоветуюсь с тобой, дядя Калеб. Ты ведь знаешь, как я ценю твою помощь.

Дядя засиял от счастья. Он уже давно был советчиком Эмили в личных и юридических делах, в какой-то мере заменяя ей отца. Эмили любила всю свою семью, но дядя Калеб занимал в ее сердце особое место.

В дверь позвонили.

— Это Татум и Дженни, — сказала тетя Бобби, — я открою им, и мы сядем обедать.

Ну конечно же, тетя Бобби пригласила пастора и его жену. Эмили вздохнула, предчувствуя деликатный допрос жены пастора, которая всегда принимала горячее материнское участие в судьбах паствы своего мужа. Да, это будет длинный и трудный день.

Как всегда, деловито Бобби провела гостей в столовую. Эмили сомневалась, что это было совпадение, но она оказалась по левую руку от Уэйда, а Клей сидел справа от него.

Эмили посмотрела на Уэйда и встретила его немного удивленный взгляд. Похоже, он уже догадался, что тете Бобби нравилось быть свахой. Но если это и беспокоило его, внешне было незаметно. Уэйд прекрасно умел скрывать свои истинные чувства.

Три женщины за столом делали все, чтобы разговор не прерывался ни на секунду. Разговаривать с Уэйдом Эмили было очень неловко, потому что она чувствовала на себе взгляды всех сидящих за столом.

— Эта ветчина — просто объедение, Бобби. Я не ела ничего подобного уже много лет, говорила Дженни Татум, пышная жена пастора, энергично налегая на еду. — Открой мне свой секрет.

Бобби, весьма польщенная, обратилась к Уэйду:

— Ваши родители живы, шериф?

— Зовите меня Уэйд, — предложил он. — Нет, они умерли.

Он потерял жену, родителей. Слишком много потерь, размышляла Эмили. Похоже, у них намного больше общего, чем она предполагала.

Но расспросы Бобби еще не закончились.

— А у вас есть братья или сестры, Уэйд?

— Сестра Намела. Она с мужем и тремя детьми живет недалеко от Бемингхэма.

— Ты, может, еще спросишь его страховой номер, Бобби? Дай мальчику поесть, — бесцеремонно вмешалась Марвелла.

— Я не хотела показаться навязчивой, — сказала Бобби Уэйду, — люблю узнавать людей поближе.

Он кивнул головой.

— Я и не думал обижаться, миссис Макбрайд.

— Бобби, — поправила она его.

Эмили не могла не чувствовать, как близко к ней сидит Уэйд. Их руки временами сталкивались. И хотя Уэйд всякий раз бормотал вежливое «извините», Эмили сомневалась, что эти прикосновения — только случайность. Она также понимала, что ее реакцию вряд ли можно назвать нормальной: ее пульс учащался, пересыхало в горле, внезапно перехватывало дыхание.

— Я слышала, ты продаешь дом, Эмили? — спросила Дженни Татум с плохо скрываемым любопытством.

Это была, наверное, самая важная сплетня в Хонории, не считая той драки на празднике.

— Да. Дом слишком велик для меня.

— Но он принадлежал стольким поколениям вашей семьи, Эмили, — сказала Марвелла.

— Я позабочусь, чтобы она получила за него хорошую цену, — вставил дядя Калеб.

— Не сомневайтесь, — ответил Уэйд, смеясь.

— А где ты собираешься жить, когда продашь дом, Эмили? — спросил пастор Татум. — Ты уже что-нибудь решила?

— У меня есть несколько вариантов, — уклончиво ответила Эмили.

— Я сказал мисс Эмили, что она может жить со мной и папой, — произнес Клей, впервые после того, как начался этот разговор. — Мы были бы рады, правда, папочка?

За столом внезапно наступила тишина. Эмили чувствовала, как кусок ветчины застрял у нее в горле. Только Марвелла, казалось, не обратила внимания на эту неловкую паузу. Она допила свой чай и сказала:

— Надеюсь, ты продаешь дом не потому, что в Хонории в последнее время стало неспокойно?

— Нет, что вы, — ответила Эмили, — в Хонории и преступлений-то почти нет.

— А как же те кражи во время праздника? Я слышала, два дня назад снова было какое-то ограбление. Вы занимаетесь этим, шериф?

— Мы делаем все, что в наших силах, — терпеливо ответил Уэйд. — Это дело расследуют два моих лучших офицера, и я усилил патрули, насколько это возможно, так как у нас очень мало людей.

— По-моему, вам надо проверить этого мальчишку О'Брайена, он ведь сумасшедший. Я знаю, это он воровал дорожные знаки.

— Кто бы это ни был, скоро он будет пойман, обещаю вам.