Обычная жизнь

В этот момент позади них раздался тихий свист, но когда они резко обернулись на звук, то поначалу никого не увидели. Лишь когда свист повторился, уже заметно громче, Настя обратила внимание на крышу склада. Послышался мягкий стук и ребята обнаружили шагах в четырех от себя, почти у самой стены склада, только что спрыгнувшего прямо с крыши высокого крепкого мужчину не старше тридцати лет, в легкой куртке из плащевой ткани и в серых джинсах, с небольшим рюкзачком за спиной. Оружия, во всяком случае, на виду, у него не было.

"Ну, здорово, воинство! Кто здесь старший?"

Настя во все глаза смотрела на этого человека, с которым судьба ее столкнула более трех лет назад. Но вспыхнувший было в ее глазах интерес быстро погас.

"Старший группы боец Захария!" — отрапортовал Виталий. — "Приказано вручить вам" — и он протянул незнакомцу конверт N2.

Тот взял конверт, опустил его в карман, не распечатывая, и проговорил четко и раздельно:

"Я — сержант Сергей Мильченко. Принимаю вашу группу под свое командование" — и затем уже раскованнее, нараспев произнес — "Да — а, первый блин явно комом. А если бы на крыше сидел совсем не тот, кого вы ждали? Вы даже на свист меня не сразу обнаружили!"

Ребята пристыжено молчали.

"Ладно, ладно, не падайте духом. Дело поправимое — всему научитесь. Ну, а теперь посмотрим, что там пишет Сухоцкий?" — и с этими словами Мильченко извлек и надорвал конверт из плотной коричневой бумаги.

"На самом деле тут большая часть предназначена вам, а не мне. Приказом по Северо — Западной территориальной дивизии создается отдельная боевая группа в составе… Ну, состав вы и так знаете. Командиром назначаюсь я. Боевую задачу также получите от меня".

"У нас задание — радиационная разведка!", — с некоторым вызовом выпалил Костя Таланкин. Мильченко поднял на него глаза и некоторое время молча сверлил его тяжелым, исподлобья, взглядом.

"Во — первых", — разомкнул он наконец губы, — "при обращении к старшему по званию нужно сначала испросить разрешения, назвав себя по званию и по фамилии. Во — вторых, при обращении нужно указывать воинского звание того, к кому обращаетесь".

Таланкин смущенно молчал, потом промямлил — "Виноват, гражданин сержант".

"В — третьих, у вас имеется письменный приказ?"

"Нет", — ответил за всех Захария, — "у нас есть только командировочные предписания".

"И что там сказано?"

Виталий развернул предписание:

"…Командируется для действий в составе отдельной группы для выполнения заданий командования".

"Так", — подытожил Сергей, — "у вас письменного приказа нет. А у меня есть. Прошу личный состав ознакомиться".

Все потянулись к бумаге, которую сержант Мильченко достал из конверта у них на глазах. Там действительно стояла печать штаба Северо — Западной территориальной дивизии и подпись подполковника Сухоцкого. После пунктов, оповещавших о формировании отдельной боевой группы, о ее составе, о назначении сержанта Мильченко их командиром, шел туманный и в тоже время недвусмысленный пункт:

"Боевые задачи группы определяются ее командиром, который подчиняется непосредственно начальнику штаба дивизии и подотчетен только ему".

"Вот так!" — Мильченко вынул приказ у них из рук, щелкнул невесть откуда взявшейся зажигалкой, — "а ктото, кажется, хотел покуситься на полномочия начальника штаба подполковника Сухоцкого и потребовать у меня отчета?".

Приказ ярко вспыхнул и быстро догорел дотла. Сергей растер пепел носком ботинка по земле.

"У кого радиостанция?"

"У меня", — сделал шаг вперед Виталий.

"Так чего же ты ждешь? Три тройки в штаб!"

Захария слегка покраснел, выдернул маленький передатчик из чехла на поясе, включил питание, отщелкнул панельку микрофона… Когда в головном телефоне раздался голос дежурного по штабу, Захария четко, раздельно произнес — "Тройка, тройка, тройка" — и когда дежурный в ответ произнес — "принято" — выключил рацию и вновь спрятал ее в чехол.

"В одну шеренгу — становись!"

Ребята подравнялись по росту. Захария теперь оказался предпоследним, между Настей и Костей Таланкиным. Сержант устроил перекличку, чтобы уяснить, кто есть кто, а затем зычным голосом произнес:

"Слушай мою команду! За мной, по одному, интервал — четыре шага, бего — о-ом — марш!"

И Мильченко побежал легким, пружинистым шагом. Четверка потянулась за ним. Ребята быстро вошли в ритм бега. Вскоре они уже пересекли железнодорожные пути Зеленодольской ветки и начали углубляться по едва заметному, сильно заросшему проселку в лес, держась южного направления

Не прошло и четверти часа, а бежать уже стало тяжело. Алексей Галактионов откровенно сдавал, едва держался и Костя, Настя ухитрялась поддерживать заданный ритм на последних остатках самолюбия…

"Ша — гом!" — вдруг скомандовал сержант, когда Алексея повело из стороны в сторону и он замедлил бег, хватаясь рукой за горло, и пригибаясь, а Таланкин уже ухитрился отстать на добрые два десятка метров. Настя тоже была уже готова остановиться и упасть на землю.