Обычные житейские обстоятельства

– Эх ты, сыщик, весь город протралил в поисках жилья, а на родном заводе под боком дивизиона не побывал. Кстати, ваш секретарь комсомольской организации дивизиона, Петя Скрипка там где-то, в этих «общагах» и обитает… обосновался, то есть.

– Не может быть, – выдыхает Феликс, – а я-то, дурак, пожалуй, с ним одним в дивизионе и не поговорил, понимаешь, он какой-то…

– Безапелляционный, – сдержанно улыбается Владимир. – Весь такой громкий, балагурный, шебуршной и даже… неприступный. Да-да – я знаю! Но поверь мне, вопрос «жилья» не только портит людей, говоря словами Булгакова, но и объединяет, а значит…

– Спа-си-бо, друг! – недослушав, кричит Феликс уже из коридора.

Немедля ни секунды, лейтенант мчит на всех «парах» к флагманскому кораблю дивизиона «Водителю», прозванного так по его основному свойству водить в море за собой безэкипажные суда, где мичман Скрипка числится в должности боцмана.

– Что-что? – громогласно на всю гавань дивизиона отзовётся Пётр, лишь только заслышав вопрос Старикова. – Какое ещё заводское общежитие?.. Да кто этот бред тебе поведал?

Петя Скрипка, в отличие от неторопливого основательного Володьки Прокофьева очень суетлив, энергичен, напорист и, увы, очень шумный и… бесцеремонный. И какая может быть субординация? – он же здесь, в дивизионе, самый опытный, бывалый – служит больше десяти лет, оставшись когда-то на сверхсрочную службу. Последние пять лет мичман – бессменный выборный секретарь комсомольской организации, пока возраст позволяет, а попутно ещё и её, а значит и всего дивизиона, нештатный завхоз. Всё, буквально всё вокруг него кипит, движется, изменяется, правда, далеко не всё доходит до логического конца, до победной, так сказать, точки. Но это и не важно: «Достижение – ничто, движение – всё!..» – частенько сам себе повторяет комсорг и потому, если что-то пошло не так, не туда, как он считает, он быстро теряет к этому интерес, переключившись на что-то иное более перспективное.

– Это ж надо такое придумать? – размахивая руками, шумно продолжит бушевать он.

Эту особенность «боцмана-комсорга» Стариков уже хорошо изучил – так часто бывает у всех холериков – первая реакция всегда бурная, но, обычно, ничего не значащая, а потому нужно действовать с понятным для него «нахрапом», чтоб увлечь его открывающими перспективами нового действия, новыми справедливыми свершениями.

– Меня, товарищ мичман, к вам с комсомольским наказом направил комсорг Бригады! – также громко, как и Скрипка, на всю стенку пирса с нажимом на одухотворяющее старо-комсомольское слово «наказ» давит в ответ лейтенант.