Обыграть босса

Дан снова положил руку мне на спину, направляя к ресторанчику, который больше походил на придорожную харчевню. Запах по округе гулял потрясающий, но сильнее меня волновала теплая ладонь босса, что поглаживала и чуть надавливала. Казалось, все наши отношения сейчас заключаются в этом движении. Он ласков, но настойчив. Не назойлив, но и забыть о себе не дает. А еще в этот момент я поняла, что ни черта ничем не управляю. Все мои игры — это часть его игры.

Ох, все еще вино?

Я моргнула, войдя в ресторан и сразу расслабилась, выбросив из головы свой хитросплетенный параноидальный вздор. Приглушенный свет, уютная обстановка и еще больше соблазнительных запахов располагали не думать ни о чем, кроме вкусной еды и приятной компании.

Официантка слишком мило улыбалась Дану и позволила себе назвать его по имени. Я снова кусала губы из-за неприятных покалываний ревности, но успокоила себя. Он здесь часто обедает, не обязательно, что с ней спал. А даже если и спал…

Нас провели в уютный уголок, где стоял диван, заваленный подушками. Я позволила Дану заказать без моего участия, так как совсем не было желания разбираться в незнакомом меню. Кавказскую кухню (а в основе была именно она) я не очень знала.

Нас обслужили быстро. Почти сразу на столе появились лепешки с сыром и айран. Будь я в трезвом уме, наверно, озаботилась бы несварением, но вино сделало меня эксцентричной, хоть и выветрилось почти полностью.

Очень скоро на столе появилось и разрекламированный Даном шашлык, овощи и грибы с гриля. Порции были основательными, добротными. Это подкупало не меньше, чем симпатичное оформление блюд и просто невероятный запах. Я потянулась к лепешке, чтобы оторвать кусочек, и услышала, как щелкнула камера на мобильнике.

Еще и еще. Серьезно? Он снимает еду?

А что я ждала от мужика, который ездит за тридевять земель, чтобы приготовить пасту?

— Инстаграм, а? — не сдержалась я от издевки.

Он не ответил, но показал фотку, на которой мои пальчики щипали булку.

— Смотри, как здорово, — похвалился Дан, — Ты часть композиции.

Я закатила глаза, принимаясь за еду, а мой спутник поспешил объяснить.

— Не в интсаграм. Давно хотел им отзыв написать.

— А для «Ромашки?» — я не удержалась.

— Обижаешь, — усмехнулся Ерохин, — Это же было потрясение года для меня. Сразу накатал, едва оказался за компьютером. Вроде бы даже на работе.

— О, боже, — меня душил смех, — Это же злоупотребление!

— Не будь занудой. Хочешь сказать, что не сидишь в соцсетях?

— Не положено.

Напустила на себя важный вид, хотя сидела, конечно. Сисадмины все грозись перекрыть нам кислород, но как-то у них не доходили руки.

— А я сижу, — гордо признался Дан.

— Да ты и обеды на диване утраиваешь, — продолжала я его отчитывать.

— Страшный человек. Отвратительный руководитель, — перечислял свои грехи Дан, нарезая мясо.

— Руководитель ты хороший. Но страшный, да. На работе. А так очень даже милый с этими фоточками еды для инстаграмма…

— Я же сказал, это для отзыва, — огрызнулся он игриво.

— Да-да, да-да, — покивала я, смеясь.

Он махнул на меня телефоном, прекращая спорить. Мы обратились к еде, которая заслуживала всех похвал, которые озвучил Дан.

Объевшись и не жалея об этом, я откинулась на диване. Ерохин протянул руку вдоль спинки, придвинулся ближе. Было так уютно сидеть с ним рядом, потягивая ароматный бакинский чай с восточными сладостями.

— Знаешь, я не вкладывал в инстаграм даже свой первый торт. А он получился классный, — лениво протянул Дан, возвращаясь к моим подколам.

— Врешь ты все, — так же растягивая слова, проговорила я.

— Не вру, не выкладывал! — упирался он.

— Я не про инст. Не пек ты никаких тортов. Лапша и помидоры нарезать на капрезе — это одно. А про выпечку можешь не заливать.

Не знаю, зачем я снова ему перечила. Ну, хвастается. Ну, бывает. Хочет показаться нетривиальным, интересным. Хотя я и без тортовой бредятины под впечатлением.

— Лен, обижаешь. Зачем мне тебе врать?

У меня было много вариантов для ответа.

— Выпендриваешься.

— Хочешь поспорим?

— На деньги?

Дан рассмеялся, чуть отодвинулся, и я увидела, как он опять хитро щурится. Плохой знак.

— На три щелбана, — выдал Ерохин, добавляя еще и ухмылку.

Мне бы дать заднюю. Ну чего привязалась к этому торту? Но я смело кивнула.

— Спорим!

— Спорим!

Дан протянул руку, я вложила в нее свою. Он сам разбил, и полез в телефон.

— Если все-таки он в инстаграмме — ты продул! — добавила я условие, заводясь азартом.

— В облаке, — уточнил Дан.

Господи, неужели не врет?

Через минуту поисков он с победным кличем показал мне фотки кривенького, но вполне аппетитного «Рыжика». Я бы могла прицепиться, что это картинка из сети или просто чужой торт, но там были и фотки в процессе, с селфи.

— Мама тоже не верила. Я для нее снимал, — оправдался Ерохин, тут же не без гордости предъявил дополнительный козырь. — А вот еще «Наполеон». Но я с ним заколебался. Больше не буду связываться.

— Ерохин, ты человек вообще? — уставилась я на него, пребывая не то что в шоке или потрясении… у меня просто разрыв шаблона произошел.