Обыкновенная иstоryя

«Значит, его жена беременна, — обрадовалась Саша. — Потому он и взял трубку. Юра известный любитель сладкого, а женщины на последних месяцах беременности вовсе не то зрелище, которое способно разжечь аппетит, а главное, они не могут утолить адский голод».

— Не хочешь встретиться?

— Нет, — сказал он после паузы.

— А я так надеялась… За эти годы ты мне ни разу не позвонил. Хотя бы с праздником поздравил. Или с днем рождения.

— С тем, что ты уже старуха? Сколько тебе? Тридцать два, тридцать три? — нагрубил он.

Она серебристо рассмеялась. Этот смех Саша еще много лет назад подметила у Вики Новинской. Смех охотницы, уверенной в своих чарах красавицы, из тех, что не имеют возраста. Это обколотые тюнинговые пустышки с годами превращаются в уксус, а вино истинной красоты в сорок лет туманит мужчинам голову еще быстрее, чем в двадцать. И этот хмель уже не проходит. И Тафаев клюнул.

— Допустим, я хочу убедиться, что больше ничего к тебе не чувствую.

— Тогда мы поговорим о деле.

— У тебя ко мне дело? — сразу насторожился он.

— Так, пустяки.

Он подумал, но все-таки согласился на встречу. Место было выбрано не пафосное, такое, чтобы никто из общих знакомых не мог их увидеть. За городом, куда Саше пришлось поехать на такси. Но здесь уже она решила не скупиться.

Мотель произвел на нее приятное впечатление. Дорого, стильно, а главное, здесь-то уж точно умеют держать язык за зубами.

«И комнаты свободные есть, — подумала она с усмешкой. — Что ж, Юра, тебя ждет сюрприз». Увидев на стоянке у отеля огромный черный джип, Саша сразу поняла, что Тафаев здесь. Его вкусы не изменились. Хотя сам он очень изменился. Вот он располнел, и Саша, которая боялась этой встречи, облегченно выдохнула. У нее давно уже не было мужчины, и страх, что ее тело снова растает и превратится в лужицу клубничного сиропа, который растечется у Юриных ног, комом стоял в горле. Но теперь она видела намечающуюся лысину на голове у бывшего любовника, обрюзгшее лицо, видимо, он стал много пить, а главное, у Тафаева был усталый взгляд. Он по привычке полоснул свою Саню глазами, давая понять, кто хозяин, но эти удары для ее кожи были не чувствительны, потому что и кожа стала толще.

Она опять была в красном, как и в тот день, когда они встретились. Только фасон ее платья сильно изменился, теперь оно больше обещало, чем показывало. Калифорнийское мелирование и золотистый загар, как только что с пляжа, нежная кожа, влажные губы, покрытые мерцающим блеском. Вчера Саша полдня провела в СПА. Ей хотелось, чтобы вид у нее был свежий, и она добилась цели. Тафаев аж привстал, когда увидел ее в дверях.

— Здравствуй, Юра, — просто сказала она и протянула ему руку. Тафаев жадно припал к ней, и Саша почувствовала, как дрожат его губы. Это было прежнее нетерпение. Запах и вкус ее кожи действовали на Тафаева по-прежнему магически.

Он сделал заказ, не спрашивая у нее, что она будет пить и что будет есть. А то он не знал ее вкусы! Она смотрела на него и видела в этих расширенных от желания черных зрачках мальдивскую луну, похожую на золотой самородок. В животе сладко заныло, ноги враз ослабели. Саша с трудом взяла себя в руки. Аккуратно пристроила на стол очередной клатч. На этот раз красный. Они все еще помнили прежнюю Сашу, и Лика, и Алик, и Ленка Поспелова, и Тафаев, который даже не насторожился. Сидел и молча на нее смотрел. Его длинные сильные пальцы нетерпеливо мяли салфетку, будто это была ткань Сашиного платья. И они опять ехали в белоснежном лимузине.

Наконец, Тафаев с чувством сказал:

— Красавица. Беру свои слова обратно: ты не старуха.

— Мужчина, который бросил такую женщину, должен гореть на костре, — сказала она с усмешкой.

— Это ты меня бросила, — напомнил Тафаев. — Сбежала, как заяц.

— После того, как ты навел на меня пистолет.

— Думаешь, я бы смог тебя убить?

— А тебе не привыкать.

— Свою жену я не любил. Я избавился от нее без сожаления.

— А теперь женился на ее сестре. Та же история, или ее ты смог полюбить?

Она старалась не смотреть на клатч.

— Я никого не любил кроме тебя, — с горячностью сказал Тафаев. — Я любил настолько сильно, что готов был предать свою веру, свою семью, отказаться от никаха. Хотя ты могла бы пойти на уступки, — сказал он с обидой. — А ты испугалась и бросила меня. Теперь у меня все по-другому, Саня. Работа, еда и водка заменили мне женщин. Зачем ты хотела меня видеть?

— Юра, тебе не кажется, что ты обошелся со мной несправедливо? Даже машину у меня забрал. Разве это по-мужски?

— Судя по твоему виду, ты не бедствуешь, — мгновенно подобрался он. И Саша поняла, что по-прежнему имеет дело с хищником. Это все красивые слова. Слава богу, он их сказал. По привычке расставил капкан, но еще не знает, что угодил в него сам. — И потом: ты сама мне все вернула. Все мои подарки.

— Меня тетка заставила. Но на содержание не взяла и работу не предложила. Мне было погано, Юра. Ни денег, ни жилья. Знал бы ты, в какой нищете я жила. Получается, вы с Ликой меня кинули.

— Что ж не позвонила?