Обыкновенное чудо, или Основы магии стихий

«...Я снова была вынуждена отказаться от научного анализа явления и ограничиться простым наблюдением удивительного путешественника. Последний подошёл к нам совсем близко. Уже можно было отчётливо различить его бесстрастное лицо с широкого открытыми глазами, устремлёнными ввысь на какую-то точку в пространстве. Нельзя было сказать, что лама бежал, казалось, будто при каждом шаге он воспарял в воздух и двигался скачками, как упругий мяч. На нём было обычное монашеское одеяние и тога — и то, и другое порядком потрёпанное. Левой рукой, наполовину скрытой тканью одежды, он держался за складки тоги; в правой был зажат ритуальный кинжал «пурба». Монах на ходу слегка заносил вперёд правую руку с кинжалом, ритмически соразмеряя шаг, и казалось, будто он остриём высоко поднятого ножа касался земли и опирался на кинжал, как на тросточку. Слуги сошли с лошадей и, когда лама проходил мимо, распростёрлись на земле. Но он не остановился и, очевидно, совсем нас не заметил... Не пытаясь его догонять, мы старались только, чтобы расстояние между нами не увеличивалось и, благодаря нашим биноклям, мы с сыном не теряли его из виду. Не различая больше лица ламы, мы всё же отмечали удивительную лёгкость и ритмичность его упругого шага, размеренного, словно движения часового маятника. Так мы проехали вслед за ним около трёх километров. Но тут «лунг-гом-па» сошёл с тропы, взобрался по крутому склону и исчез в извилинах окаймлявшего плато горного хребта. По таким откосам всадники за ним следовать не могли, и нашим наблюдениям поневоле был положен конец».

Наверно, я не ошибусь, предположив, что древний монастырский «спорт» лунг-гом является своеобразной разновидностью магии Воздуха. Обратите внимание на ритуальный кинжал в руке монаха, — ведь это инструмент «воздушного» мага. Впрочем, магия Воздуха используется в Тибете не только для подготовки горных скороходов, но и во многих других случаях, — например, для обучения махекетанга («зовущего буйвола»), которого направляют в роли гонца к самому богу смерти Шиндже, чтобы вызвать того с целым сонмом демонов на специальный обряд, имеющий целью умилостивление грозного божества. В тибетских монастырях к подготовке махекетанга подходят очень серьёзно. Познакомимся ещё с одним отрывком:

«Претендующие на роль буйвола монахи должны сначала пройти курс тренировки в одном из указанных монастырей. Она состоит из дыхательных упражнении и специальной гимнастики, выполняемых в абсолютно тёмном «тсам-кханге» (келья для очень сурового послушания, роль которой часто играет пещера), в условиях строгого затворничества продолжительностью в три года, три месяца, три недели и три дня. Одно из упражнений очень популярно среди многих так называемых мистиков, обычно с весьма средним уровнем развития. Не только монахи, но и миряне — мужчины и женщины — подолгу живут в затворничестве, целиком отдаваясь отработке этого упражнения. Оно состоит в следующем. Практикант садится, скрестив ноги, на большую толстую подушку. Он медленно и долго вдыхает, как бы желая раздуться. Затем, задержав дыхание, он должен, не меняя позы и не пользуясь руками для опоры, подскакивать и снова падать на подушку. Некоторые ламы достигают таким образом умения прыгать на очень большую высоту. Тибетцы убеждены: кто много лет занимался данной тренировкой, приобретает способность «сидеть на хлебном колосе, не сгибая стебля» или же «усаживаться на кучу зерна, не сместив при этом ни зёрнышка». Цель этого упражнения — развитие способности левитации. Для проверки успеваемости придумали очень любопытный экзамен. Считается, что тот, кто выйдет из состязания победителем, уже способен выполнять все описанные выше удивительные действия, или, по крайней мере, уже к этому близок. Для проведения испытания выкапывают яму, равную глубиной росту испытуемого. Над ней сооружают нечто вроде купола с узким отверстием в вершине. Высота купола до верхней его точки равна глубине ямы. Таким образом, если рост испытуемого 1 м 70 см, то расстояние от дна ямы до вершины купола будет 3 м 40 см. Кандидат садится, скрестив ноги, на дно этой ямы, после чего он должен выскочить из неё одним прыжком через отверстие в кровле. Тибетцы из Кхама уверяли, будто у себя на родине не раз бывали свидетелями подобных достижений. Однако из тех прыгунов, каких довелось видеть мне самой, по-моему, никто не был способен на такой подвиг».

Поверьте, ироническая нотка, которая время от времени проскальзывает у рассказчицы, это — не более чем реверанс в сторону французской Академии и высоколобых европейских коллег, которые в ответ почтили отважную путешественницу-буддолога множеством званий и наград. Но потом, на склоне лет, когда вся эта суета потеряет смысл для госпожи Александры, — тогда она будет серьёзно свидетельствовать грандиозную правду, которая ей некогда приоткрылась в Гималаях.