Обыкновенное зло

Услышав ее шаги, мужчина слегка повернул голову. Перед ним была не ученица четвертого класса, а женщина за сорок, которая стояла и наблюдала за тем, как он справляет нужду. Перед ней стоял мужчина, которого, похоже, забавляло, что какая-то женщина рассматривает его гениталии. Она смогла различить его замутненный взгляд и сальное лицо. Мужчина искривил рот в улыбке. В темноте его, по-видимому, недавно вставленные зубы выглядели острыми и устрашающими.

На мгновение Ынчжу показалось, что мужчина узнал ее. Она его не помнила. Но возможно, он заходил когда-то к тайкуну школьной формы – именно так местные все еще называли свекра. Если потом они когда-либо встретятся, он может узнать ее по одежде и станет распускать слухи, что невестка уважаемого в районе человека пялилась на его гениталии. От этой мысли Ынчжу внезапно стало противно. Что-то сжалось у нее в животе, внезапно ударило в виски, пронзило все тело и вырвалось наружу. Как только мужчина снова повернул голову и собрался было застегнуть ширинку, Ынчжу бросилась к нему и, стиснув зубы, изо всех сил толкнула.

Он пошатнулся и, издав странный звук, не похожий ни на крик, ни на удивленный возглас, кубарем скатился вниз с насыпи, зачерпывая землю, которая была повсюду – тогда в районе велись работы по углублению дна ручья. Мужчина с шумом упал в воду. Барахтаясь и крича о помощи, он издал последний крик предсмертной агонии. Ынчжу вглядывалась в темноту воды. Его нигде не было видно.

Она продолжила путь домой. Ее руки и ноги дрожали, будто после удара током, а стук сердца отдавался в ушах. Казалось, что барабанные перепонки вот-вот разорвутся. «Что я наделала?» – спрашивала она саму себя. Случившееся не укладывалось в голове. Вспотевшие ладони до сих пор ощущали прикосновение к тяжелому жирному телу мужчины.

«Я ничего не сделала», – пробормотала Ынчжу в пустоту.

В ту секунду ей пришло в голову, что мужчина мог выбраться из воды. «А если он выживет и все расскажет…» – по телу побежали мурашки. Она обернулась и спустилась по прибрежной насыпи туда, где была свалена выкопанная земля. Ынчжу увидела мужчину. Он барахтался в воде и, отчаянно пытаясь выбраться, цеплялся за траву. Она подошла к нему. Мужчина держался из последних сил.

– Эй, сука! – крикнул он.

Ынчжу стояла как вкопанная, уставившись на него. В этот момент под весом мужчины пучок осоки вырвался прямо с корнями. Он снова оказался в водном потоке. Еще какое-то время он пытался выбраться, но потом силы оставили его. Стоял сезон дождей, уровень воды в ручье сильно поднялся.

Она снова забралась на груду земли. Ынчжу несколько раз поскальзывалась, но отчаянно продолжала цепляться руками и ногами, чтобы подняться. Она бежала без оглядки. В голове роились мысли: «Ручей мелкий. С такой глубины вполне можно выбраться, если ты не пьян. Если он умер, то сам виноват – потому что был пьян. И уровень воды поднялся. Все потому, что трава, за которую он схватился, вырвалась с корнями. Я не виновата».

Ынчжу вернулась домой вся взмокшая от пота. Стоя у двери, она перевела дыхание и вошла. Все спали. Ынчжу разделась, кинула одежду в стиральную машину и пошла в душ. Не включая свет, она забралась в постель и с головой накрылась одеялом. Так она чувствовала себя в безопасности. Где-то мяукала кошка, сердце Ынчжу все еще колотилось, но заснула она неожиданно быстро. Должно быть, все из-за алкоголя.

Тело обнаружили два дня спустя. Рабочие, которые занимались углублением дна, рассказали, что его нашли в коллекторе ручья. Новость ей сообщил владелец местного магазина. Когда Ынчжу узнала о том, что нашли тело, ей отчего-то стало легче. Эти два дня она нервничала, прокручивала сценарии того, как поступить, если он выжил.

Она была не столько напугана, сколько удивлена. Убийство человека уже само по себе экстраординарный поступок. Как ни парадоксально, Ынчжу вовсе не гордилась содеянным, но и страха не ощущала. И вины тоже. Как ни посмотри, не было никаких оснований записывать себя в убийцы. Все случившееся казалось теперь чем-то сюрреалистичным.

Однако она не стала глубоко размышлять над причинами своего удивления. Ей это претило. Она боялась, что чувство вины возьмет верх. Она не оправдывала себя, но, с другой стороны, хотела избежать самокритики и старалась заглушить угрызения совести. Пытаясь избавиться от этих мыслей, Ынчжу бормотала про себя: «Все уже случилось, ты ничего не можешь исправить». Пытаясь отстраниться от произошедшего, она вылизала каждый уголок дома, вымыла раковину и холодильник, приготовила кимчи. Как будто ничего не произошло.

И все же по ночам ей снилось, как она вновь приближается к силуэту мужчины у ручья. И всякий раз она уговаривала себя не подходить к нему: «Остановись. Иди домой, как тогда, в четвертом классе, прямиком домой. Домой, домой…» В этот момент мужчина всегда поворачивал голову, и Ынчжу толкала его в спину.