Обыкновенное зло

Примерно в двенадцать часов ночи Ынчжу вышла из караоке и села в такси до дома. После шумного бара тишина в салоне казалась оглушающей. Настроение испортилось. Таксист оказался молчаливым и до конца поездки не проронил ни слова. В такой поздний час, да еще и в таком состоянии Ынчжу было разумнее всего добираться на такси прямо до ворот дома, а не идти пешком по безлюдной улице. Но она вышла на автобусной остановке и медленно пошла в сторону дома. По дороге ей не встретилось ни единой души. Несколько дней подряд шел дождь – влажный теплый воздух смешивался с тусклым светом фонарей вдоль ручья. И тут она увидела мужчину.

Быстрого взгляда хватило, чтобы понять, что он пьян. Мужчина стоял, запрокинув голову назад, выпятив надутый живот, и мочился в ручей. Ынчжу не знала его, но, проходя мимо, она ощутила дежавю и резко обернулась. Она увидела перед собой спину беззаботно стоявшего незнакомца. Вдруг она вспомнила один случай времен начальной школы.

Тогда она училась классе в четвертом. То ли ее оставили дежурить, то ли наказали, но, когда Ынчжу в расстроенных чувствах шла домой, уже смеркалось. Путь от школы до дома был неблизким. Надо было пройти через два надземных перехода, два обычных, потом перебраться по мосту через грязную речку и подняться по многочисленным ступеням в горку.

Через реку, что текла между фабриками, были перекинуты два моста. Ынчжу шла по узкому пешеходному мосту, рядом был еще один – автомобильный. Пешеходный мост, который, по словам взрослых, был построен еще во времена правления японцев, сильно обветшал и разрушился. Несмотря на это, Ынчжу всегда ходила именно по нему – так до школы было быстрее всего. Хотя эту реку с натяжкой можно было назвать именно рекой, скорее это был мерзко пахнущий ручей – запах шел от отходов, которые сливали в него местные производства. Чтобы не чувствовать вони, Ынчжу дышала ртом. В конце моста она увидела какого-то старика, справляющего нужду. На том месте, где он стоял, даже ограждения никакого не осталось. Старик был пьян, его шатало, выглядел он жалко и одиноко. На мосту больше никого не было.

«Если резко толкнуть его в спину, он умрет, и никто об этом не узнает», – словно молнией пронеслось у нее в голове. У нее свело живот. Откуда пришел этот импульс? Ынчжу не могла понять ни тогда, ни потом, но этот импульс был таким сильным, что колени задрожали, а ноги сделались ватными. Во рту пересохло. Ынчжу встала как вкопанная, тело ее не слушалось. Она смотрела на мужчину и видела, как внизу медленно течет мутная вода, а на горизонте темнеет багровый закат.

«Вот сейчас», – промелькнуло у нее в голове.

Но Ынчжу стояла, замерев, не в силах пошевелиться, и смотрела ему в спину. Вероятно, ощутив ее взгляд, тот обернулся. Она вдруг увидела лицо человека, которого только что могла убить. У этого грязного ничтожного существа гноились глаза, в уголках рта скопилась слюна. Похоже, он понял, что Ынчжу наблюдала, как он мочится. Он беззвучно обнажил желтые зубы в улыбке и повернулся к ней. Ширинка была расстегнута, она видела, как на брюки капает моча. Ынчжу закричала и сломя голову понеслась прочь. Ей казалось, что старик погонится за ней и вот-вот набросится. Ей чудилось, как его заплывшее лицо спрашивало, почему она хотела убить его. Громкие звуки его шагов отдавались в ушах.

Старик за ней, конечно, не погнался. Ынчжу добежала домой, выслушала нотации матери, мол, почему так поздно, и забыла о том человеке. Иногда у нее перед глазами всплывали силуэт и гримаса старика. Она дрожала от ужаса. Но с того момента она не задумывалась о том, почему ей тогда, на мосту, пришла в голову мысль об убийстве.

Когда у ручья Ынчжу увидела силуэт Кан Инхака, то внезапно вспомнила того старика, которого в четвертом классе повстречала поздним вечером. Как будто ей вновь надо было пройти это испытание спустя долгие тридцать лет. Перед ней снова стоял пьяный мужчина, который мочился в реку. Все как в тот день. «Только в этот раз пьяна я. Может, зря я тогда не сделала этого?» – раньше она не задумывалась об этом, не видела в этом смысла. Даже если бы Ынчжу тогда, в четвертом классе, толкнула старика в спину изо всех сил, ничего бы не изменилось. На следующий день ей пришлось бы пойти в школу, снова остаться после уроков, незаслуженно получить указкой по ладоням и вернуться домой. Ничего бы не изменилось, абсолютно ничего.

Казалось, будто доносившийся до нее шум воды поглотил ночь. Что бы ни случилось, все исчезнет в этой темноте, все окажется погребенным под шумом воды. Ынчжу медленно приблизилась к мужчине. До этого момента она не думала всерьез убивать его. В отличие от случая в начальной школе, теперь ей оставалось лишь сделать несколько шагов. Ынчжу развернулась и собралась уйти.