Обыкновенные девчонки (сборник)

Как только началась большая перемена, Катя побежала к вожатой Оле. Она хотела посоветоваться, что же теперь делать с Клавой и Тоней.

Ане, конечно, захотелось идти вместе с Катей.

– Скажи, Аня, – спросила Катя, шагая с подругой по коридору, – ты правда занималась в тот день, когда болела?

– Правда, – тихо ответила Аня.

– Одна?

– Нет, не совсем… – И Аня как-то неловко усмехнулась. – Моя мама позвонила тете Лизе – она доктор – и сказала, что у меня немножко… голова болит и что я даже пропустила контрольную по русскому письменному. Нy, тетя пришла, выстукала меня, посмотрела мне горло и говорит: «Я сейчас тебе хорошее лекарство пропишу. Принеси чернильницу и бумагу». Я принесла. Думаю, сейчас будет лекарство выписывать, а тетя говорит: «Давай учебник». А я и тут не догадалась. Даю ей арифметику. Думаю, она книжку просит, чтоб под листок подложить – глаже писать, знаешь? А она говорит: «Нет, не этот учебник. Давай грамматику, «Родную речь». Что у нас там еще есть?» Ну, я все принесла – и «Русский язык», и ту тетрадку, где у нас все правила записаны. А тетя говорит: «Ну, теперь садись за стол». И знаешь, Катя? Заставила меня все правила повторить, а потом целых два часа диктовала.

– Хорошее лекарство, – сказала Катя смеясь. – Горькое или сладкое?

– Соленое, – ответила Аня и поморщилась. – Знаешь, я даже поплакала немножко…

– Ну, тогда понятно – слезы ведь соленые, – сказала Катя.

Девочки поднялись на третий этаж, где помещался восьмой «Г». Олю они нашли скоро.

Она медленно прогуливалась по коридору под руку со своей подругой и одноклассницей, Женей Березовской, черненькой, смуглой девочкой. Они заглядывали вдвоем в один учебник, Оля что-то повторяла вполголоса, а Женя ее слушала.

Катя не решалась подойти к старшеклассницам, боясь им помешать. К тому же Березовская была председателем совета дружины, и Катя чувствовала к ней особенное уважение. На рукаве у Березовской алели целых три нашивки.

Оля сама заметила Катю и Аню:

– Вы что – ко мне?

– Олечка, – начала Катя, – сегодня у нас две двойки… то есть три! То есть не у нас, а две у Киселевой и одна у Зайцевой.

– Да, многовато, – покачала головой Оля и посмотрела на свою молчаливую и серьезную подругу. – Что ж, придется вызвать их на совет отряда. Как ты думаешь, Женя?

– Да, конечно, – подтвердила Женя. – Они у вас пионерки?

– Нет еще, – ответила Оля. – А разве непионерок нельзя вызывать на совет?

– Почему нельзя? Можно, – сказала Женя. – А много у вас девочек не в отряде?

– Всего две, – ответила Оля. – Как раз эти самые – Киселева и Зайцева.

– Ну так скорее готовьте их в пионеры, – сказала Женя. – Ведь во всех отрядах скоро будет прием. А на сборе дружины они дадут торжественное обещание.

– А когда будет сбор дружины? – спросила с беспокойством Катя. – Очень скоро?

– Да, теперь уж скоро – в конце декабря.

– Ой, Олечка, – сказала Катя, – что же нам делать? Клава и Тоня не успеют исправить свои двойки.

– Ну вот что, – решительно сказала Оля, – если они хотят, чтобы их приняли в пионеры, пусть подтянутся. Я спрошу у Анны Сергеевны, удобно ли ей, чтобы мы назначили совет на сегодня. А ты, Катя, скажи Тоне и Клаве, чтобы они обязательно пришли… Подожди меня, Женя, я сейчас вернусь.

Анну Сергеевну Оля застала уже у самых дверей класса.

– Нет, Оля, сегодня я очень занята, – сказала учительница, – и прийти к вам на совет не смогу никак. Впрочем, не стоит из-за этого откладывать. Вы прекрасно справитесь и без меня.

– Хорошо, Анна Сергеевна, постараемся, – сказала Оля. – Значит, обеих вызвать – и Киселеву и Зайцеву?

– Пока вызовите Киселеву. С Зайцевой надо будет поговорить особо. К ней нужно пойти на дом и посмотреть, как она учит уроки. Зайцева – не лентяйка. Я у нее уже была и убедилась в этом. Ей просто нужно помочь. Она хочет учиться, но не может, не умеет.

– А Киселева?

– Киселева – наоборот. Может учиться, но не хочет.

В тот же вечер в пионерской комнате собрался совет отряда.

Совет отряда

По одну сторону длинного стола разместились члены совета: Катя, Стелла, Зоя Алиева, Нина Зеленова и вожатая Оля. По другую сторону уселись приглашенные на совет звеньевые – Настя Егорова, Лена Ипполитова и Валя Ёлкина.

Клава Киселева, сердито поглядывая на девочек, села поодаль, на свободный стул у стены.

– Клава, подойди к столу, – сказала ей Оля серьезно.

Клава нехотя поднялась и подошла поближе.

В комнате стало как-то по-деловому тихо.

– Слушай, Клава, – начала Катя. – Так нельзя учиться, как ты учишься.

Клава исподлобья, хмуро посмотрела на Катю.

– А вам какое дело? – сказала она. – Как хочу, так и учусь.

Тут заговорили все вместе:

– Как это – «какое дело»? А такое дело, что из-за твоих двоек…

Оля постучала карандашом по столу:

– Тише! Не все сразу. Говори ты, Катя.

– Послушай, Клава, – начала опять Катя, – ты ведь хочешь, чтобы тебя приняли в пионеры?

Клава искоса посмотрела на Катю.

– Все равно не примут, – ответила она хмуро. – Я учусь плохо…

– А разве ты не хочешь учиться лучше? – спросила Стелла.

– Хочу, – как-то нерешительно сказала Клава, – а вот почему-то не получается.

Девочки насторожились:

– Почему же не получается?

Клава пожала плечами:

– А кто его знает…

Оля посмотрела на Катю. Она почувствовала, что если сейчас начать упрекать Клаву, стыдить ее и ругать, то никакого толку от разговора не будет. Надо было придумать более осторожный подход к этой упрямой и грубоватой девочке.

– Скажи, Клава, – начала Оля, – как ты дома распределяешь свое время? Какой у тебя режим дня?

Клава молчала.

– Ну, когда ты ложишься спать? – спросила Зоя Алиева, блестя своими черными глазами.

– Спать? В двенадцать или в час.

Девочки переглянулись:

– В час ночи?!

– Ну конечно, ночи, а не дня, – усмехнулась Клава.

– А почему так поздно? – спросила Катя.

– Телевизор смотрю. А потом чай пью.

– А почему ты не смотришь по воскресеньям? – спросила Оля. – Ведь по воскресеньям в два часа дня бывают передачи для детей.

Клава переступила с ноги на ногу и угрюмо сказала:

– Я и по воскресеньям смотрю. Два раза. Днем и вечером.

Оля покачала головой.

– Ну а когда же ты уроки готовишь? – спросила она.

– Как когда, – ответила Клава.

– А ты бы делала сразу, как приходишь из школы, – посоветовала Лена Ипполитова.

– Нет, – сказала Оля. – Сразу после школы надо отдохнуть, пообедать. А после обеда садиться за уроки.

Клава удивленно посмотрела на Олю:

– После обеда я гуляю.

– А когда ты возвращаешься с гулянья? В котором часу?

– Как когда.

Девочки переглянулись.

– Ну все-таки? Приблизительно?

– Когда в четыре, когда в пять.

– А телевизор смотришь с половины восьмого? Куда же деваются у тебя три или четыре часа?

Клава пожала плечами:

– Не знаю куда… Моя мама всегда говорит, что время так и бежит… Там у наших соседей ребеночек маленький. С ним поиграешь. Иногда посмотришь, как его купают…

Оля укоризненно покачала головой:

– Ну да, так у тебя, конечно, времени не останется. Если ты часа в два приходишь из школы, потом, наверно, целый час обедаешь, потом часов до пяти гуляешь, да еще часа два болтаешься без дела по квартире, а с половины восьмого телевизор смотришь, то на уроки у тебя остается всего какой-нибудь один час. А может быть, и того меньше… – И, подумав, Оля добавила: – Гулять, конечно, нужно каждый день. А передачи смотреть каждый день совсем не обязательно. Лучше устраивать себе праздник в воскресенье.

– А у меня и так в воскресенье праздник, – сказала Клава.

Девочки засмеялись.

– Что тут смешного, не понимаю, – сказала Оля с упреком, – у нас очень серьезный разговор. Ты хочешь что-то сказать, Лена? Говори.

– По-моему, – начала Лена строго, хмурясь и поправляя очки, – Клава должна перестроить свой день.

– Подтянуться надо! – подсказала Зоя.

Клава усмехнулась:

– «Подтянуться»! Надоело уж мне это «подтянуться да подтянуться»!

– Надоело? – возмутились девочки. – А нам не надоели твои двойки?

Тут подняла руку Настя Егорова:

– Можно мне сказать? – Она встала с места: – Послушай, Клава…

– А чего мне еще слушать? – буркнула Клава, искоса поглядывая на Настю.

– Нет, ты погоди, Клавка, – повторила Настя и, подойдя поближе к Клаве, положила руку ей на плечо: – И не дуйся, пожалуйста. Думаешь, мы с тобой по-плохому говорим? Нет, мы по-хорошему хотим поговорить с тобой. Ты можешь быть совсем неплохой ученицей. Да-да, можешь! Ты не тупица какая-нибудь, у тебя есть способности.

Клава насторожилась.

– А ты откуда знаешь? – спросила она. – Ты же не учительница.

– Знаю! – решительно ответила Настя. – И все знают. У кого совсем-совсем нет способностей, тот хоть и учит уроки, а все равно двойки и колы получает. А ты почти не учишь уроков, и все-таки у тебя бывают не одни двойки, бывают и тройки и даже иногда четверки. Значит, если бы ты захотела, могла бы получать четверки всегда.

– И даже пятерки, – подсказала молчавшая до сих пор Нина Зеленова.

– Ну да! – недоверчиво проговорила Клава. – Это уж не для меня!

– Как – не для тебя? – сказала Зоя. – А для кого же?

– Для отличниц…

Все засмеялись.

– А отличницы, думаешь, – сказала Оля, – так и рождаются отличницами? Никому пятерки не достаются даром.

Клава невольно подняла голову. Сначала она слушала девочек нехотя, отвернувшись и нетерпеливо передергивая плечами. Потом она как будто удивилась, что ее не бранят, а теперь, после того как Настенька Егорова назвала ее на совете отряда по-дружески «Клавкой», да еще сказала, что она способная, уши у Клавы покраснели, и в глазах мелькнуло что-то доверчивое и заинтересованное.

– Да-да, – еще уверенней подхватила Настя, – ты очень даже способная, только уроков не готовишь. Попросту говоря, ты лентяйка. Вот и все.

– Ты что думаешь, нам и дела до тебя нет? – горячо поддержала Настеньку Катя. – Получила двойку и пошла домой, а нам все равно? Нет, не все равно! Не ты одна сегодня две двойки получила, мы все получили!

Клава молча слушала. Теперь уже красные пятна выступили у нее и на щеках.

– Ну, я пойду, – сказала она вдруг тихо.

– Нет, еще минутку подожди! – остановила ее Катя. – Мы тебя еще не отпустили. Ты должна дать слово, что будешь стараться.

– Дай честное пионерское, – предложила маленькая Валя Ёлкина, но тут же спохватилась: – Ах, да! Я и забыла, что Клава – не пионерка.

– Ничего, будет пионеркой, – уверенно сказала Оля. – Обязательно будет!

Клава как будто повеселела.

– А когда? – спросила она.

– Скоро! Значит, даешь слово?

– Обещаешь? – обрадовалась Катя. – Да, Клава?

И девочки подхватили:

– Скажи твердо – обещаешь?

– Обещаю, – шепотом сказала Клава.

– А мы тебе поможем! – закричали девочки разом.

– Нет, не торопитесь, – остановила их Оля. – Мы Клаве, конечно, будем помогать, если ей будет что-нибудь непонятно. Я первая помогу. Но учиться она должна сама. Она может.

Клава опять покраснела, и было видно, что ей как-то неловко, но в то же время и приятно. Должно быть, она не ожидала, что дело так обернется для нее. Чувствовалось, что ей уже и вправду хочется быть не хуже других.

Наконец Клаву отпустили. И когда за ней закрылась дверь, Катя спросила:

– А может быть, мы все-таки позовем на совет и Тоню Зайцеву заодно? Ну как – сбегать за ней?

Но Оля предостерегающе подняла руку:

– Нет, девочки. Анна Сергеевна говорит, что тут разговором дела не поправить. Тут надо будет и в самом деле помочь.

– Это правда, – рассудительно сказала Настенька. – За Клаву ее папа задачи решает, мама за нее по русскому письменному упражнения делает, а Клава только переписывает. Ей даже лень мозгами пошевелить. Ну а Тоня – совсем другое дело. Тоня – очень, очень старательная девочка. Только какая-то запуганная. Учит-учит урок, а выучить не может.

Стелла с сомнением покачала головой:

– Если бы старалась, выучила бы.

– Нет, старается, старается! – поддержали Настю девочки. – Мы все на перемене играем во что-нибудь, а она все учится. Она уже столько раз плакала!

– Плакса, – заметила опять Стелла. – Просто у нее глаза на мокром месте.

– Не плакса, а очень нервная, – заступилась за Тоню Нина Зеленова.

– Конечно, нервная, – подтвердила маленькая Валя Ёлкина и с упреком посмотрела на Стеллу. – Думаешь, это очень весело – плакать? Не так уж весело. У Тони даже все тетрадки заплаканные.

Девочки засмеялись.

– Ну вот что, – сказала Оля решительно. – Надо завтра же пойти к Тоне, когда она учит уроки, и посмотреть, как она их учит. Я думаю, будет хорошо, если пойдет к ней Лена Ипполитова.

Лена радостно закивала головой, как будто только и ждала этого поручения.