Обыкновенные инопланетяне

— Вас учили, — вздохнул Ян Хэк, но остановился. — В школе начал. Всех учили.

Боевики переместились ближе — всем хотелось знать, как так получилось, что их учили, а они и не заметили.

— Есть всего один способ изучения окружающего мира, — терпеливо сказал профессор истину, ему самому надоевшую до невозможности из-за тысяч повторений. — Один, да. Вот… мы идем, смотрим, запоминаем. А когда наблюдения начнут повторяться, сделаем вывод. Так дети мир узнают. И школьники. Единственный правильный путь — но долгий. Очень долгий.

Профессор оглядел разочарованные лица и невесело усмехнулся.

— Понятно, работать не желаем. Не желаем и не знаем, что в умелых руках этот базовый способ дает удивительные результаты. Вот мы идем, хорошо идем, как говорил мастер Чень, а наблюдения копятся себе. Вот мастер Чень паутину палочкой порвал, молодец. И маскулин Мень тоже порвал, и тоже молодец. Все порвали, одна Ики идет в паутине. Интересно, верно? И вот-вот можно будет сделать вывод…

И Ян Хэк неприятно улыбнулся в закаменевшее лицо нюйки.

— Дура, вот каков вывод! — пробурчала Кошка Мэй.

Ян Хэк посмотрел, как разгладилось после оскорбления лицо Ики, и неопределенно качнул пальцами.

— А в Высокой школе иное говорят! — бросила Худышка Уй — и ответила презрительным взглядом Кошке Мэй.

— Да пошипеть на Высокую школу, — спокойно отозвался Ян Хэк. — Высокая школа — кормушка чиновничьих деток, там, чтоб угодить, всё сказать готовы. А метод — один, истинные ученые его знают. Вот идем мы, хорошо идем, запоминаем и в память складываем, да не просто так, а с сортировкой. А потом раз — и передних убивают. Оказывается, нельзя здесь хорошо ходить, и никак нельзя, запретная зона. А задние смотрят, запоминают. Когда всех убьют, последний сделает вывод, что такое запретная зона, как выглядит, детям своим передаст. Группа снова вперед пойдет, из-за другого погибать станет. Почему, думаете, среди ученых смертей так много? Впереди идут, вот поэтому. Когда перемещатель делали, верно, многие погибли… а теперь наша очередь.

Седоголовый профессор оглядел оружие, появившееся в руках у боевиков, и сердито отмахнулся пальцем.

— Только у нас, ученых, редко бывает возможность собирать данные, — сухо сообщил он. — Всё торопят, результаты требуют. И мы научились работать быстрее. Эффективнее, да. Можно строить пространство допущений. Пространство непротиворечивых трех — самое простое. Вот… мы идем, а нас не убивают. Это раз. И до нас тут ходили, даже тропка есть, а трупов нет — это два. Предупреждений, что убьют, нет, пусть не для нас предупреждений, для местных. Водач последней колымажки на нас смотрел, не крикнул, отвернулся. Это три. Значит, можно идти, не убьют. Что и предлагаю делать.

Боевики неуверенно зашагали вперед.

— Правда, если ошибка в исходных — сразу смерть, — невинно добавил Ян Хэк. — Может, тут не убивают, а едят? И сейчас просто за специями все поехали, вон водач как смотрел.

Боевики остановились.

— Ян Хэк шутит! — сердито вмешалась Кошка Мэй. — Нашел когда шутить! Людей биозащита жрет, в голове шумит, а Ян Хэк шутит! Лоботомник! Тебя как ученого спрашивали? Отвечай как ученый!

— Как ученый предлагаю сократить путь познания. Все, что предки говорили детям об опасностях мира, заключено в языке. Нам нужен местный язык. И дружественный носитель языка, согласный обучать. Это — самый первый шаг, без него никак.

— Носители языка под деревьями не валяются! — озабоченно сказала Кошка Мэй. — Все слышали, поняли? Идем к людям — искать друга!

Получив внятный приказ, боевики ободрились настолько, что даже посмели выбраться на дорогу и зашагали цепочкой по краю. Кошка Мэй довольно качнула пальцами. Что бы делал этот сброд без лидера? Люди вообще без лидера себя неуютно чувствуют. Потому и нужны такие, как Кошка Мэй. Нужны, незаменимы, высоко ценятся. Ученые не так нужны, например.

— Я Высокую школу среди первых закончила, чтоб ты знал! — негромко сообщила она профессору. — И скажу, ты странное выдумал! Методов познания мира много, так все в Высокой школе говорят! Эксперимент, к примеру, вот.

— Потому весь Арктур знает Яна Хэка, и никто твою Высокую школу! Отступись, Кошка Мэй! — предостерег седой.

Кошка Мэй в который раз внутренне выругала себя. Никто, значит, пожилой? А он, может, сам Ян Хэк? И он сам говорил, что Ян Хэк, два раза даже, а она, дура, не догадалась поверить! Как такого подчинить?!

Женщина обдумала ситуацию со всех сторон — и с сожалением признала, что подчинить никак. Убить бы, да нужен ученый. Да как бы он сам первый не убил.

Женщина еще обдумала ситуацию — и решила с ученым дружить. Если убить никак, остается дружить, хотя хочется-то с хувентусом, еще как хочется!

— Что скажешь о мире? — доброжелательно оскалилась она. — Ян?

— Собираю данные, Мэй, — рассеянно пробормотал профессор, глядя под ноги. — Собираю, да. Выводы — нет, пока нет. Странные данные…

Кошка Мэй удивленно огляделась.

— Люди — как везде люди! — убежденно ляпнула она.

Профессор промолчал.