Обыкновенные волшебные часы

В каждую минуту своей жизни мы вступаем новичками. Я остро почувствовал это, когда сегодня утром впервые взял в руки перо, чтобы рассказать о событиях, участником которых был.

Не буду описывать, где побывали мы, пока нашли то, что искали. Так, мы очутились в парке большого южного города. Парк примыкал к площади, над которой возвышалась высокая круглая башня из цветного кирпича. Верх башни венчали огромные часы с украшенным бирюзой циферблатом и золотыми стрелками. В основание башни была вмурована мраморная плита с глубоко высеченными письменами.

Кругом, на площади и в парке, было много печальных загорелых людей, которые, казалось, чего-то ждали, посматривая на башенные часы. По их лицам можно было догадаться, что вот-вот наступит минута, когда произойдёт нечто важное, из ряда вон выходящее. Это ожидание необычайного пронизывало решительно всё вокруг, так что мы, поддавшись общему настроению, тоже уселись на лавочку, с которой открывался вид на площадь, и стали с интересом наблюдать, что же происходит в городе. Но время шло – и всё оставалось по-прежнему. Только раскалённый солнечный диск лил зной на томящуюся человеческую толпу.

– А ведь часы на башне не идут! – произнесла Кошка Машка ни к кому в частности не обращаясь. – Интересно, чего же они ждут?

Тут только я обратил внимание на то, что городские часы стояли и предположил, что люди просто ждут, когда окончат их чинить.

– Возможно, что ты и прав, – протянула Кошка Машка, – только у городской башни почему-то нет дверей. Хотела бы я знать, как туда попадают люди…

– Быть не может! – воскликнул, вскакивая с места, Трик-Трак и немедленно отправился осматривать башню. Когда он вернулся, обойдя башню кругом, вид у него был растерянный.

– А ведь входа в башню действительно нет, – и, в недоумении разведя руками, заключил: – Ничего не понимаю.

Тогда я обратился к проходящему мимо человеку в голубой феске и спросил, давно ли не идут городские часы.

– Двадцать лет, – ответил, вздохнув, незнакомец в голубой феске. – Часы остановились двадцать лет тому назад, и с тех пор горожане ждут, когда они пойдут снова.

– Ждут? – удивлённо переспросил Брадобрей. – Вы, конечно, хотите сказать, что двадцать лет их не могут починить ваши мастера?

Но незнакомец в голубой феске печально покачал головой:

– Нет, чужестранец, я сказал только то, что хотел сказать и что ты уже слышал. Часы остановились сами, и мы ждём, что они сами и пойдут. Так сказал Величайший.

– Кто? – ошеломленно спросил Трик-Трак.

– Величайший из живших когда-либо людей, – терпеливо объяснил незнакомец в голубой феске. – Основатель города и повелитель страны. Давший нам законы. Научивший счастью. Построивший городскую башню. И создавший вечные часы. Когда часы пошли, городская башня была замурована по приказу Величайшего, который вслед за этим повелел на каменной доске высечь свои заповеди народу.

– Это та мраморная доска, которая находится у подножия башни? – спросила Кошка Машка.

– Да, чужестранка. Это она. Там сказано, что часы вечны и потому неприкасаемы. Пока идут часы – счастье не покинет страны. Но если они остановятся, то лишь затем, чтобы спустя время снова пойти.

– И вы ждёте этого двадцать лет?! – воскликнул в изумлении Трик-Трак. – Не проще ли было их попытаться починить?!

– Не говори поспешных слов, о чужестранец. Разве можно нарушить заветы Величайшего? Тысячу лет наш народ благоденствовал, соблюдая его заповеди. Так неужели только двадцать лет испытаний способны поколебать веру в мудрость Величайшего, проверенную тысячелетием?! Пусть умрут несколько поколений людей несчастными, но зато потомки их будут снова счастливы. Ибо Величайший учил: «Делая самый крохотный шаг по земле, думай о его последствиях для нее».

– Но вы не сделали даже самого крохотного шага, чтобы починить часы… – осторожно напомнила Кошка Машка незнакомцу в голубой феске.

– Ты права, чужестранка. Но мы не хотим ради непосредственной выгоды одного поколения принести в жертву доверие к учению Величайшего, пережившего века.

– Но время приносит новые знания, а новые знания способны и многое изменить… – заметил я.

– О чужестранец, Величайший сказал: «Время изменит многое, но оно не изменит человеческую природу, ибо опыт отцов не наследуется детьми. Каждый ребенок учится ходить заново».

– Послушайте, а что произошло с народом, когда остановились городские часы? – вдруг спросила Кошка Машка. – Его настигли войны, эпидемии, пороки?