Обыкновенный принц (СИ)

Местное солнце стояло в зените, когда оставались последние две борозды. Тео, уши которого заложило от усиливающейся усталости, ментально не почувствовал приближение драконов — только ощутил ослабление контроля позади себя (плуг подпрыгнул) и вопросительно обернулся на Дардена. Первая мгновенная мысль была — мальчишка упал, ведь он трудился на правах взрослого и мужественно отказывался сделать паузу, ибо обоих пахарей вдохновляло то, что через час можно будет отдохнуть основательно, с чистой совестью перед более лёгкой частью работы. На краю поля, в ручной тележке с деревянными колёсами, лежал мешок с зерном и вторая насадка с тонкими и частыми зубьями — для рыхления и выравнивания поверхности земли после посева. Коня оставили дома, Хирам впервые вышел на улицу, погреться под солнечными лучами и попасти у зелёных канав Якуша.

К удивлению пахарей, три дракона с наездниками пролетели над ними в сторону леса, не приземляясь и не спрашивая ничего. Облегчение Дардена было красноречиво на его лице: и опасность, кажется, миновала, и коня, если бы он был тут, защищать не понадобилось бы. Тео махнул рукой, мол, продолжим, а сам остаток пахоты только и думал про ратников.

Сам он сейчас выглядел подобно местному Дардену — в одних простых исподних штанах, босой, без рубашки и верхней кожаной «курточки». Одежда была сложена под деревом и фактически спрятана от глаз.

Доведя задуманное до конца, они сразу заменили зубья на сохе и уселись в тени пообедать. «Опять мясо!» — вздохнул Тео, но голоду не прикажешь — и челюсти быстро справились с задачей. Запили водой и вернулись к работе. Тео тащил мешок — Дарден сеял пригоршнями, разумеется, как придётся, не рядами. Видя эту небрежность, Тео обернулся к лесу, проверил живые нити — к счастью, драконы с людьми находились далеко. Остановил мальчишку, набирающего очередную горсть, велел подержать мешок раскрытым и призвал нити ветра.

Небольшой вихрь сунул свой длинный язык в мешок, вбирая в себя зёрна, а затем взметнулся вверх, под испуганный вопль Дардена, и понёсся над пашней, следуя указаниями руки своего повелителя. Прошло всего несколько минут, и Тео по-дирижёрски «закончил» танец ветра.

— Готово! — сказал Дардену.

Тот стоял неподвижной скорбной и испуганной скульптурой с грязными разводами на лице, потом недоверчиво прошёлся по полю — зёрна легли под вывернутую землю, словно аккуратные стежки матери на рубашке.

— Можно боронить, — алатус, подхватив пустой, без единого зёрнышка, мешок, пошёл к стоящему на краю поля плугу, не оборачиваясь на бормотание мальчишки.

Через часа два драконы летели назад, однако на этот раз снизились все трое у кромки леса, на зелёную твёрдую поверхность. Дарден, не дожидаясь, пока к ним обратятся, бросил Тео, оперевшемуся на оглобли:

— Не ходи, я сам разберусь! — и умчался к лесу, сверкая по мягкой пушистой земле чёрными пятками.

О чём они там говорили, здесь, на середине поля, не было слышно. Но вскоре ратники взобрались на драконов и полетели в другую сторону, на восток, а Дарден вернулся к Тео:

— Они про тебя спрашивали, искали отшибленного ратника. Значит, ты отшибленный, или не соврал — прибыл со звезды? Сказали, что алатусы у наших память отнимают… — возбуждённого мальчишку остановил внимательно его слушающий, но не прекращавший тащить плуг Тео: «Говори медленно!».

Дарден нервно рассмеялся, но повторил уже сказанное и дальше говорил медленно, помня о возможностях своего помощника:

— … Нашли тебя в горах и везли к дознавателям в Аалам, но по дороге ты свалился со взбесившегося дракона. Их товарищ как только пришёл в себя, рассказал. Они надеялись, что за два дня ты недалеко ушёл. Я поклялся, что не видел, сказал, может, «тот ратник» к заречным ушёл, пусть там поищут… И ты не беспокойся, они про тебя тоже спрашивали. Я сказал, что ты мой брат, старший, который недавно вернулся с войны и тоже немного того, поэтому они тебя не тронули… Но велели дать знать, если вдруг у нас появится тот отшибленный… Уф-ф! А ты теперь не забоишься ехать в Аалам?

— Поедем, — коротко успокоил мальчишку Тео. Из ааламских его в лицо знал пока только Менгал, а новости во многом объяснили доброжелательное к нему отношение ратников.

Значит, отшибленный, то есть потерявший память… А ведь он много раз слышал этот слово, но перевёл его как «чужак, неизвестный». И ещё любопытно: алатусы забирают память у ратников?.. Что ж, он тоже умел это делать. При случае можно было бы вспомнить тот трюк, если крестьянам будет грозить опасность: похоже, что «отшибленных» здесь не трогают.