ОБЖ, или Ошибки юности

Внезапно Марина осознала, что не может и, главное, не хочет, чтобы это случилось с ней сейчас, вот так, в чужой квартире, на чужом диване, с почти чужим человеком. Ведь, в сущности, она ничего не знала об Игоре. Даже не знала, где он живет, чем занимается, кроме учебы в институте, большая ли у него семья, и что она для него значит?..

14

Прошла еще неделя. Наступил октябрь. Слякотная непогода сменилась легкими заморозками, по утрам лужицы покрывались тонким слоем льда, напоминая, что зима не за горами. Марина смотрела в окно, совершенно позабыв о том, что идет урок физики. Ее мысли витали где-то там, далеко,– между сердечными разочарованиями и жаркой Калифорнией, откуда пришло письмо. Папа писал, что он хорошо устроился, что приняли его хорошо, что все у него хорошо, что погода стоит хорошая, в общем таких «хорошо» набралось на двух страницах двенадцать штук. Марина специально посчитала. «Что ж, пусть хоть кому-то из них будет хорошо», – подумала Марина, внезапно встрепенувшись. Звонок с урока?! Неужели сорок пять минут пролетели? Марина взглянула на часы и вдруг поняла, что звонит не школьный звонок, а самый настоящий будильник. И главное, этот пронзительный звон раздается из ее спортивной сумки.

– Кто не успел проснуться? – ехидно спросила Кошка, оборачиваясь от доски к классу.

Класс ответил подхалимским хихиканьем.

Марина торопливо расстегнула сумку. Будильник! Чужой! Она впервые его видела. Она попыталась его остановить, нажимая на все кнопки, – безрезультатно. Будильник не умолкал.

– Кто так глупо шутит? – У завуча пропала всякая охота быть мягкой и покладистой. Взгляд ее говорил: «Ужо будет вам всем по делам вашим!»

Марина встала.

– Это у меня звонит.

Кошка скривилась: мол, так я и знала.

– Я понятия не имею, как он ко мне в сумку попал, – стала оправдываться Марина. – я тут ни при чем.

– Все так говорят, – лениво заметил Борька Шустов.

Марина сверкнула в его сторону глазами.

– Ой, ой! Какие мы грозные.

– Шустов!

– Я что? Это она урок вам сорвать хочет, Людмила Сергеевна.

Юля по привычке посмотрела на Колю. Он был краснее рака. Он! Точно, он, а Борька его выгораживает. И во всем виновата она. Коля ей таким образом мстит! Аза что? За то, что сам ее бросил?..

– Людмила Сергеевна, это мой будильник, – сказала Юля, поднимаясь. – Твой?

– Да.

Класс зашумел.

– А зачем же ты положила его в сумку к Марине?

– Я перепутала. У нас сумки одинаковые. Я думала, что это моя сумка, а оказалась ее.

– Хорошо, допустим, – сказала Кошка, но было видно, что она не верит ни единому Юлиному слову. – А зачем ты вообще принесла его в школу?

– Он сломался. Я собиралась отнести его в починку. – Ложь легко слетала с Юлиных губ: она ведь никого не обижала, не предавала.

– Садитесь. Обе. Пока, – чеканила слова Кошка.

Железные интонации, зазвеневшие в голосе завуча, напомнили Марине голос военрука. «Вот бы из них парочка вышла – загляденье!» – внезапно подумала она, наблюдая, как Кошка легко справляется с будильником.

А Колька сидел и кусал губы от бессилия. Не мог же он встать и сказать – это сделал Борька Шустов или Юрка Метелкин! Не предатель же он, в конце концов! Что же это получается, раздумывал Колька: они дурью маются с этим ОБЖ, а отвечать другим? Хватит, решил он, увидев, как Юля и Марина плетутся вслед за Кошкой в учительскую, на разборку. Тут ему и случай представился. На перемене все вышли в коридор, и Колька, воспользовавшись моментом, зажал Борьку в углу.

– Давай-ка объяснимся, председатель.

– А до вечера нельзя подождать?

– Нет, нельзя! – гневно произнес Колька. – Мы же, кажется, договаривались: ниже пояса не бить. – Он полез в карман, достал устав ОБЖистов, ткнул его Борьке в нос. – Вот, черным по белому написано. – Борька резко отвел его руку от своего лица. Листок упал на стул, парни этого не заметили. – А ты что творишь?

– А что я творю? – нахально усмехнулся Борька. – Помню, над тараканами сам смеялся до нервной икоты. А что с географичкой? Ну погуляла она возле памятника с полчаса, подышала свежим воздухом, так ей же одна только польза от этого.

– А костюм Иркин? – спросил Колька. – Это уже не шутки. Это знаешь, чем пахнет?

– Тут яне виноват. – Борька сложил руки на груди. – Тут Серега переусердствовал. Мы же не знали, что в подсобке красить начнут. Да не от этого ты бесишься, – внезапно огрызнулся Борька: – А от того, что твоя Юлечка угодила в переплет.

– Ты ее не трогай!•

– Была охота. Раньше ты не очень-то возмущался…

– Потому что дурак был, как и вы все.

– А теперь, значит, поумнел? – напирал Борька.

– Поумнел! – не сдавался Колька. – В общем, так, приятель. Или вы прекращаете эту мышиную возню, или…

– Или?

– Или я сам пойду к Кошке и все ей расскажу.

– Только попробуй – будешь всю жизнь на лекарства работать! – пригрозил Борька.

– Что-то не страшно пугаешь, – отозвался Колька. – Дело почти дошло до драки; но тут в класс вошли Максим Елкин и Юрка.

– Вы чего? – заволновался Юрка.

– Ничего. Поговорили, – процедил сквозь зубы Борька.

– Учти, я не шутил, – напомнил тихо Колька.

15