Обжечь луну (СИ)

Только одно осталось услышанным: Ичиго никогда не будет любить ее, как они. Не в Куросаки дело, и не в Рукии. Просто они разные. И Бьякуя это понял:

- Свободен до следующего дня. Не желаю сегодня тебя видеть.

- Как прикажете, капитан.

========== Истина ==========

- …Сколько раз мы уже прощаемся, Ичиго? – Рукия хмыкнула, ища поддержки в его взгляде.

«Может, хоть сегодня ты останешься? Но, нет, ты уже мне сказал.. почему - нет…»

- Главное - что не в последний, Рукия! – лучезарная улыбка отражалась в глазах девушки, как солнце. Она помнит каждое слово, которое он ей сказал. И она все поняла, в том числе и то, что Ренджи всегда говорил ей только правду. Может и грубую, жестокую, но правду. Он не давал зря жить надеждам, которые могут не сбыться. Он честный и искренний – в этом весь Абарай. И теперь Рукии казалось, что только он может ей помочь, облегчить ее страдания.

В мире Живых Куросаки не сразу решил, что тело Гинджоу он хочет похоронить. Перед этим они также прощались там. Кучики не смогла смолчать то, что терзало ее сердце.

- Ичиго, а если бы на моем месте стояла бы, например, Орихиме? Если бы она была шинигами, а я жила рядом с тобой здесь… Чтобы ты ей сказал на прощание? – Рукия улыбалась ему, словно вопрос был невесомый, и, в принципе, даже не обязательно отвечать честно. Куросаки так и сделал.

- Я бы ей сказал: «Иноуэ, жди меня в скором в гости, а то периодически буду к тебе от Кучики сбегать, в частности, от ее подзатыльников»! - Куросаки намеренно пытался хмуриться, а как договорил, раскатисто засмеялся. – Да уж, Рукия, от тебя-то нигде не спрячешься!

Она засмеялась вместе с ним, но от него утаилась печаль, которая застыла в ее душе:

«Он бы от меня сбегал к ней. Ведь в каждой шутке есть доля шутки…»

Потом Куросаки неожиданно сказал, что намерен похоронить Гинджоу. Главнокомандующий согласился, вызвав у Кучики облегчение. Надеяться на это она не смела, но полагала, что теперь они в любом случае пойдут навстречу временному шинигами.

И сейчас, смотря на удаляющуюся спину, Рукия задавалась этим страшным вопросом: «Почему он хотел бы уйти от меня? Почему именно она?» Но ответов, к сожалению, ей взять было неоткуда.

Кроме того, Абарай внимательно изучал каждый вздох, каждый взгляд и каждое слово Кучики, он ловил их на лету и осмыслял еще до того, как она закончит говорить. Ворота Сенкаймон закрылись, утягивая за собой и свет, которым была освещена вся площадка.

- Рукия, может, ты хочешь прогуляться? На сегодня вряд ли будет что-то еще серьезное… - Ренджи улыбнулся ей и предложил свой локоток. Девушка сначала несмело, а потом плотнее обхватила его руку, такую сильную и надежную, словно хватаясь за единственный спасительный круг. Абарай от этого ощущения лишь еще больше выпятил грудь, вытягиваясь и демонстрируя и без того широкую спину.

***

Они гуляли далеко от бараков отряда. Под ногами шуршала трава, которая то вгоняла в сон, то напоминала о предпоследнем прощании с Куросаки. А Абарай шел, молча, не тревожа взбудораженные мысли Рукии. Он и был той самой родной душой, который знал, сколько ложек сахара ей положить в чай, что она будет мерзнуть всю ночь, если не закутается в одеяло, как в кокон. И только он знал, когда ей нужно подумать, когда ему нужно помолчать. Когда ее сердце найдет свое равновесие, когда ему нужно подождать.

«Мужчина рядом с ней обязан чувствовать, что нужно именно ей и именно сейчас. Куросаки этого не понять, потому что этого не захочет…»

- Ренджи… мне кажется… человеческая жизнь слишком короткая, чтобы познать истину… - Рукия говорила тихо, но от того, что внезапно, голос показался криком. Это резко вывело Абарая из состояния отстраненности.

- Рукия, мы, шинигами, тоже не можем познать истину, и дело не во времени, которое отведено.

- А в чем тогда? – Кучики смотрела на него своим задумчивым и печальным взглядом. Она цеплялась за парня и за это стену, которая может отгородить ее от всех напастей.

- Мы не истины ищем, а то, что утешит наше самолюбие, или тщеславие… или эгоизм, - Абарай пожал плечами и остановился, повернувшись к растерянной девушке. – Ты ведь что-то спросила у Ичиго не для того, чтобы услышать правду, а для того, чтобы себя в чем-то успокоить. А теперь мучишься и терзаешься именно от правды. Я ведь прав?

Рукия опустила голову. Теперь она чувствовала себя ужасно. И даже не потому, что он понимает, почему она так печальна, а потому что она сама себе позволила схватиться за этот спасательный круг, будучи такой эгоисткой к нему.

Внезапно, Ренджи обошел девушку со спины и немного наклонился, чтобы его губы рядом с ее нежной шеей. Он легонько подул на кончики черных волос. Они затрепетали и стали легонько щекотать кожу, а Абарай медленно произнес:

- Но ведь твои мысли были не только о Куросаки, правда же? – его рука легонько скользнула по ее талии. Парень медленно притянул ее к себе. Каждое движение было осторожным, чтобы ей не пришло вдруг в голову чем-то огреть Абарая.