Обжигающее солнце (СИ)

Мне удалось спрятаться от работников морга в кладовке. Из-за сигнализации на первый этаж спустились и другие дежурные с верхних этажей, поэтому Джун тоже остался незамеченным. Через несколько минут отключился свет, и пока мужчины искали источник огня в архивном помещении, я покинула морг. Где-то двадцать минут мне пришлось просидеть одной в машине, и впервые я так волновалась о ком-то, кроме себя или же Муён.

Облегчение пришло только тогда, когда я увидела идущего к машине Кима. Как всегда спокоен и уравновешен, он по привычке легонько почесал указательным пальцем свой лоб перед тем, как сесть в машину. Обычно Джун так делает, когда хочет избежать определённого разговора. Забавная привычка уже не впервые выдавала скрытые волнения парня. Но почему сейчас он так сделал?

— Ну что, нашёл документы? — с подозрения я слишком быстро переключилась на интерес к итогам нашей ночной шалости.

— Нет. Видимо, главный патологоанатом их прячет дома или ещё где-то. — легко ответил охранник Ким, словно ему были уже без надобности эти документы.

— Ох, только зря время потратили. — ну конечно, я расстроилась, не стоило вначале возлагать большие надежды на такую нелепую затею. Я снова осталась ни с чем.

Намджун подбросил меня домой, в художественную студию, а после того, как убедился, что я вошла в здание, сразу поехал домой. Моё предложение остаться на ночь он в который раз отклонил, а ведь именно сегодня из-за неудачи в поисках правды я не хотела оставаться одна. Не важно, увешанные стены картинами или же пустые без них, они всё равно не дают мне ровно дышать. Как же я хочу вернуться в те мгновения, когда мои глупые поступки заставляли близкого мне человека улыбаться. Я бы всё на свете отдала, чтобы очутиться там снова, хотя бы раз.

Район Намдэмун, поздняя ночь…

Подъехав к своему дому, охранник Ким припарковал авто, а затем включил свет и достал из внутреннего кармана пиджака документы, которых решил не показывать Санни. Он ещё раз пробежался взглядом по результатам вскрытия госпожи Гу Муён, а затем в голос прочёл заключение касаемо того, что привело её к гибели.

«Из-за огромного количества снотворного в организме девушка отключилась раньше того, как вода заполнила её лёгкие. Следов сопротивления на теле не обнаружено. Предположения патологоанатома — госпожа Гу Муён совершила самоубийство.»

— Ну и зачем она себя убила? — потирая лоб, Намджун задавался вопросом, на который некому ответить.

Четыре года назад, Сеульский Национальной университет…

— Да забей ты на этот экзамен, потом пересдашь, а вот тот художник, работами которого ты так восхищаешься, может больше не прилететь в Корею, и твой поезд с его автографом ту-ту. Я почти год слушала о том, как этот Урылио повлиял на твой стиль рисования, и ради чего? Чтобы ты его променяла на экзамен по теории архитектурного проектирования? Тьфу ты, еле выговорила. — сама завалила кучу экзаменов в школе, ещё и сестру подначиваю на такое же.

— Во-первых, не Урылио, а Аурелио Бруни, и во-вторых, я не ты, папа прибьёт меня, если узнает, что я сбежала с экзамена на конференцию какого-то художника. — Муён с детства привыкла следовать решениям Ынсона, откладывая в сторону собственные желания и потребности.

— Да блин! Онни, прекрати быть такой правильной, бесишь меня. Просто делай то, чего желает твоё сердце. — я хотела освободить сестру от заточения, но это было очень сложно.

— Эх, Санни, тебе всего семнадцать, и ты ещё ничего не понимаешь в жизни. Большинство людей не могут, как ты, делать всё, что хотят. У них есть обязательства перед другими, обещания, которых нужно придерживаться. — даже если открыть дверь к свету, Муён сама не выйдет из темноты, её оттуда нужно хорошенько пнуть.

Понимая, что спорить с сестрой бесполезно, я решила отпросить её сама у преподавателя с возможностью пересдать, но и тот отказал. Тогда в мою голову пришла одна бредовая идея. Я одолжила спички у студента-курильщика, свернула несколько листовок в трубочку и подожгла их в женском туалете, а затем поднесла пылающую бумагу к датчику пожарной сигнализации. Мне удалось сорвать экзамен Муён, и не жаль, что в итоге за это я получила пощёчину от папы. Главное, онни попала на конференцию к тому итальянскому художнику, и это принесло в её жизнь хоть чуток счастья.

Никогда не забуду выражение лица Муён, когда в стенах университета начался хаос, а я, выйдя из уборной, посмотрела на неё с улыбкой, а затем мило пожала плечами. Она, как и все другие, не понимала, что происходило, но по моим глазам уже догадалась, кто это устроил.

Вот в такой похожий момент, когда сестра искренне улыбалась, мне так хочется вернуться. Но жизнь беспощадна, единственное, что я сейчас могу, так это вытирать свои слёзы и обнимать рамочку с фотографией, на которой изображены мы с Муён. Сегодня вместо криков истерики немая тишина окутала помещения студии. Наверное, я уже устала от себя самой, раз больше не могу злиться на мир вокруг.

Фальшивый идеал