Обжигающий импульс (СИ)

И снова обращение, которое я привыкла слышать только от Юры. Илья сбрасывает вызов, а меня всю колотит от бури эмоций. И что это только что было? Разговор ни о чем. Пустой… но без дискомфорта… Зачем Илья позвонил? Просто… хотел меня услышать? Я понимаю, что эти мысли уносят в мечтательное состояние, из которого сложно выбраться адекватной и с холодным умом, но противиться напору так сложно.

— Вика, ну как тебе?

Я, заторможенная, оборачиваюсь на голос, еще толком не понимая, кто заговорил.

Оксана удивленно округляет глаза и замирает в проеме.

— Вик, ты покраснела… С парнем своим разговаривала, что ли? — Она непринужденно улыбается, а мне хочется утопить свои чувства в какой-нибудь канаве.

— Нет, не со своим… — отвечаю я, потому что это правда. Мы — не пара. А станем ли когда-нибудь — сложный вопрос. — И вы вдвоем все очень здорово сделали! Большие умнички! Мне нравится, правда!

Я добавляю это как можно естественнее и подхожу к Оксане. Я чуть выше ее ростом, поэтому смотрю слегка свысока.

— Это Илья звонил? Да, Вик?

— Да…

Мне нет смысла отпираться. Я уже давно привыкла, что Оксана читает меня как открытую книгу. Не знаю, что у нее происходило в прошлом — только Лене, наверное, известно: они всегда были друг другу ближе, — но после школы Оксана очень быстро повзрослела. Кажется, ей много всего выпало. Ее природная наблюдательность стала почти провидением…

— Ты вся лучишься, Вик. Никогда тебя такой не видела.

— Я люблю его…

Слова настолько легко слетают с языка, что мне становится страшно. Я не признавала это даже себе, но с поразительной открытостью рассказала Оксане.

Когда все это приняло столь мощный поворот? Когда зародились мои чувства? Я точно никогда не интересовалась Ильей, пока училась в школе. Тогда я была влюблена в Юру, и мы какое-то время встречались, после чего продолжали общаться как друзья, а потом, когда Света уехала учиться, мы перестали пересекаться. Я ни разу не видела ни Юру, ни Илью, они словно сквозь землю провалились. Впрочем, мы со Светой были слишком заняты мыслями о будущем, переживая об экзаменах и поступлении, затем о сессиях, чтобы тратить время на пустые разговоры об ее брате и его лучшем друге.

Я не знаю, что Илья пережил в прошлом: никогда не проявляла к нему интереса. И сейчас сложно расчленить свои чувства на спектры эмоций. Почему Илья? Этого я тоже не знаю. Шутка, брошенная однажды, постепенно становится правдой. Я очень хорошо помню, как бросила Лене, что если она не заинтересована в романе с Ильей, то я отберу его себе… А смогу ли? Это не то, чем человек может управлять.

Что Илья чувствует ко мне? Я не забуду тот наш поцелуй в студии, когда нам обоим снесло крышу, до сих пор помню ощущение его губ и рук…

Мысли уносят меня, и я не сразу возвращаюсь в реальность. Оксана больше ничего не говорит, только поглаживает по плечу, словно успокаивая нерадивую дочь. Чувствую, что на глаза наворачиваются слезы, и наспех заканчиваю разговор. Не хватало еще разрыдаться, чтобы девичник из проводов невесты стал утешением свидетельницы от любовных ран и собственных пустых ожиданий.

Глава 11 — Девичник. Откровения

Когда приходит Света, я окончательно успокаиваюсь и ловлю прежнее настроение. Оксана отнеслась к моему раздавленному состоянию с пониманием и больше не задавала вопросов, стоило мне вскоре вернуться из ванной. Я не разрыдалась, нет, но провести несколько минут в одиночестве, чтобы никто не вмешивался, мне было попросту необходимо. Собрав мысли в кучу, мне сделалось лучше. Эмоции больше не сдавливали горло и грудь, слезы не норовили застелить глаза пеленой. Моя благодарность девчонкам не имела предела! Даже Лена не любопытствовала из-за моей «пропажи» на некоторое время, хотя и не была в курсе нашего с Оксаной разговора. Возможно, она как-то намекнула Лене? Или та сама догадалась? Это не особо важно. Я радовалась уже тому, что обсуждение моей личной жизни и недавнего разговора по телефону никак не поднималось.

— Моя маленькая красивая девочка уже совсем скоро выйдет замуж… — словно отпуская родную дочурку в чужую семью, я произношу это театрально-плаксивым голоском, из-за чего вся наша компания не сдерживается от смеха. — Как ты себя чувствуешь, дорогая? — добавляю уже серьезнее и ласково стискиваю подругу в объятиях.

Света не противится. Она лучезарно улыбается, похлопывает меня ладонью по спине. До возвращения подруги в город мы не виделись семь лет, как окончили школу, но такое чувство, будто этого перерыва не существовало. Правду говорят, что если между людьми есть связь, она никогда не порвется, только растянется на километры.

Я все-таки отхожу от подруги, отобрав ее сумку, чтобы позволить спокойно разуться и снять куртку. У нас еще будет масса времени поболтать. На улице, видимо, заметно похолодало, потому что у Светы выступил яркий румянец на щеках и на кончике носа, а голубой цвет глаз принял прозрачно-ледяной оттенок. Карие глаза, к сожалению, чудесами хамелеона не обладают, в отличии от голубых или редких зеленых. Как у Ильи.