Обжигающий импульс (СИ)

— И не рассчитывай. — Он встает на ноги и кидает взгляд мне за спину. — Представление не вынудит меня уйти так легко.

Я открываю в возмущении рот, начиная дрожать от нахлынувшей ярости. Как он только может самодовольно улыбаться и использовать меня в своих гнусных целях соблазнения моей же подруги!

На талию внезапно опускается рука, обхватывая меня, и на щеке ощущается знакомое прикосновение губ.

— Я пойду, Викуль.

Я изумленно поворачиваюсь, чуть не столкнувшись губами с Владом, от чего еще больше съеживаюсь. Он мягко улыбается, как будто погрустнев, и отпускает меня.

— Звони, если понадоблюсь. Для тебя всегда найду время.

Обычная задорность Влада улетучивается, он бросает сердитый взгляд на Илью и, схватив со скамьи куртку, шагает к коридору.

— Владик, ты мой спаситель! — перекрикиваю музыку ему в спину, ощущая жгучее желание оправдаться и сгладить неловкость между нами.

— Знаю, — отвечает он так же громко и машет мне, не оборачиваясь.

Я смотрю ему вслед, как он надевает куртку, переобувается и за ним закрывается дверь. Наверное, не стоило просить у него помощи, но он никогда так явно не выражал свою симпатию ко мне. Если это все еще обычная симпатия…

— Что ж, — сглатываю я нервно и смотрю на Илью. Он, кажется, все это время наблюдал за мной.

— Давай я покажу тебе основную позицию для танца, а затем обсудим схему.

Не дожидаясь ответа, я хватаю Илью за руку и требовательно дергаю, чтобы он двигался за мной. Композиция в проигрывателе сменяется на следующую, удивительно романтичную, больше подходящую к классическому вальсу. Но музыка сейчас не имеет особого значения.

Оказавшись в центре зала, я кладу его правую ладонь себе на нижнюю часть лопатки, а другую вытягиваю, скрепив своей.

— Локоть выше, — требую я, — так, чтобы моя рука лежала на твоей.

Илья выполняет мое замечание, и я делаю шаг вперед, почти прижимаясь к нему. Он сначала удивляется, но вскоре спокойно взирает с высоты своего роста. Он немного выше Влада, шире в плечах, обладает более мощной мускулатурой. Это понимание почему-то заставляет меня трепетать.

Я прикрываю глаза, вслушиваюсь в мелодию, ожидая следующее музыкальное предложение, и с протяжным выдохом изгибаюсь в спине.

— Чуть согни колени и встань на носки, — шепчу я и сама выполняю просьбу: сгибаю колени и натыкаюсь на ногу Ильи, обхватив ее бедрами.

Я резко отрываю глаза и поднимаю голову. Мы смотрим друг на друга, пока лицо Ильи не покрывается пятнами от злости. Он, с пренебрежением, отпускает мою руку и делает пару шагов назад.

— Ты всегда была такой. Лишь бы окрутить какого-нибудь мужчину, находящегося в поле зрения. Не зря о тебе слава гуляет.

Меня словно окатили холодной водой. «Слава гуляет», — неосознанно смакую в голове, повторяя злосчастную фразу. Воздух словно выбивается из легких одним глубоким выдохом. Я ощущаю внезапную слабость, но не ответить на это презренное высказывание попросту не смогу. Не за что не смолчу на грубость! Предположение, кто мог бы распускать слухи, выстраивается цепочкой. Сколько же обиженных поклонников у меня было…

— Если в любви ошибается мужчина, то это героизм, — бормочу я, сверкнув глазами и вздернув подбородок. Я сцепляю пальцы в замок, чтобы не выдать свою обиду. — Если ошибается женщина, то она сразу становится продажной?

Глава 2 — Риск

Я закрываю глаза, чувствую режущую боль в висках. Тихий вздох вырывается из самого сердца, в горле образуется саднящий ком. Я готова провалиться сквозь землю, лишь бы вычеркнуть последние минуты из памяти. Как только люди, не зная ничего, строят предположения на однобоком мнении?! Да будь ты хоть чрезмерно набожной монахиней, вокруг все равно продолжат вить лианы гадостей, с каждым разом все более лживые, изощренные и жестокие. Сломанный телефон — кто что услышит…

Я опускаю глаза в пол — лишь бы не видеть презрение в глазах Ильи — и обнимаю себя за плечи. Дрожь предательски мигрирует с рук; тело знобит. Желание совладать с собой, сдержать бурю эмоций дает трещину. Так и хочется выплюнуть что-нибудь болезненное, дать отпор, унизить. У каждого, в конце концов, есть свои слабости, и я хорошо знаю одну из его ахиллесовых пят. С тяжестью проглатываю ком и ощущаю вслед скребущую боль на задней стенке горла, которую даже слюне не удается смягчить.

— Вот ты повзрослел, — вздохнув, с усмешкой бормочу я, — стал таким красавчиком, — и хмыкаю возникшей мысли: «Даже вполне в моем вкусе!», — но душой застрял где-то в прошлом! Зачем, скажи мне, зачем ты ищешь встреч с Леной, которая явно дала понять, что не хочет тебя видеть? Она заблокировала и удалила твой номер, попросила сделать вид, что толком не знакомы. Зачем создавать кругом проблемы из-за своего ущемленного эгоизма?