В то самое время, когда боярство сливалось с дворянством и общий уровень его прав понижался, в высших слоях боярства зародилась мысль об аристократических привилегиях в управлении государством (в малолетство Грозного и снова при Феодоре Иоанновиче, и в смутное время); эти попытки окончились новым принижением боярства; но и в них шла речь не о правах «дворянского сословия», а о привилегиях олигархии немногих родов, случайно стоящих тогда близ трона. Что же касается до общих прав всех служилых лиц, то некоторые особые права служилых лиц принадлежат им, как людям, состоящим на государственной службе, а не как членам сословия. Право на охранение чести не одинаково для разных разрядов служилых лиц (Суд. 1550 г., ст. 26; Улож. ц. Ал. Мих. X, 90 и сл.): «бесчестие» (денежный штраф за оскорбление служилых лиц) соразмеряется с денежным жалованьем или с величиной доходов от кормления «по книгам» (в которых исчислялись эти доходы); низшие разряды служилых лиц получают бесчестья менее гостей и торговых людей гостиной сотни (Улож. ц. Ал. Мих. X, 94–95). Привилегии в уголовном праве изъясняются отчасти также служебным положением дворян; сначала господствовало равенство наказаний («дворяном… чинить по томуж, как и иным вором»: Уст. кн. Разб. прик., ст. 15); но потом (в XVII в.) за непредумышленное убийство крестьяне наказывались кнутом, а дети боярские тюремным заключением (Уст. кн. Разб. прик. ук. 1625 г. февр. 17). Особенно же принцип неравенства наказаний заметен в Уложениях (X, 133, 135; XXI, 39 и 40, 69–73, 79 и 80; XXIII, 10 и 12), но относящиеся сюда постановления случайны и объясняются каждый раз особыми мотивами (например, если помещик побьет своих крестьян-разбойников, не представивши их в губу, то наказывается лишением поместья, а слуга его за такое же деяние подлежит смертной казни, очевидно потому, что помещик наказывается не за убийство, а за превышение предоставленной ему судебной власти над крестьянами). Особенные права при взысканиях по обязательствам– правеже— состоят в том, что за 100 руб. долга дворянин подвергается правежу (битью перед приказом) два месяца, а лица тяглые – один (ук. 1557 г., декабря 15); это privilegium odiosum объясняется тем, что тяглый человек затем выдается головой, а дворянин отстаивается только правежом; а это в свою очередь зависит от того, что служилый человек обязан службой и не может вступить в частную зависимость. Право выставлять за себя на правеж своих слуг и холопов принадлежит всем рабовладельцам. Из сферы имущественных прав дворянам принадлежит право владеть вотчинами и поместьями; но право на владение недвижимыми имуществами (на основаниях тяглой службы) принадлежало и лицам тяглого класса; вотчинами владели церковные учреждения и гости; право поместное принадлежит исключительно служилым людям потому, что это есть жалованье за службу, которого не может получать тот, кто не служит. Право на государственную службу (как было указано выше) есть прикрепление к службе, от которого многие из дворян бежали в частное холопство; но мы видели также, что на службу верстаны были не одни дети служилых людей, особенно на службу гражданскую (в дьяки и подьячие). В выборных учреждениях тяглые люди или заседают вместе с дворянами (в губных), или одни (в земских). Право быть избранным на земские соборы (от которого, однако, многие уклонялись, о чем см. ниже в главе «О земских соборах») простиралось и на духовных, посадских и крестьян (в Польше и Литве, при действительно сословном строе государства, на сейме участвуют только шляхтичи и наиболее значительные города – in corpore, но не мещане). Само собой разумеется, что высшие разряды службы и звания (боярское звание, окольничество и пр.) доставались людям более знатным и богатым (особенно же – бывшим владетельным князьям), и что каждый член такого рода хотел и сыновей своих поставить в то же звание, а главное – не занимать места ниже рода равного или низшего; отсюда возникает местничество.