Обзор истории русского права

Что общего и окончательного закона о прикреплении дано не было, о том свидетельствуют последующие факты. Если главная масса была уже и без того прикреплена, то для остальных переход не был еще ничем воспрещен: в 1597 г. в царской грамоте Введенскому монастырю на Ояти позволяется: «Крестьян и бобылей на ту вотчину называти» (Доп. к ак. ист. I, 141); в 1615 г. в царской грамоте воеводам в пользу Иосифо-Волоколамского монастыря пишется, что, если монастырь сведает где своих бежавших крестьян, то воеводы обязаны «обыскивати всякими людьми накрепко, старинные ли те Иосифовы вотчины крестьяне», – и в таком только случае возвращать их монастырю. В писцовой книге Белевского уезда 1632 г. показано несколько крестьян «ушедших» (но не бежавших) и записанных тут же писцовой книгой за новыми владельцами (Белев. Вивл. I, 417 и 488). Существует много рядных записей в крестьянство за время до половины XVII в. (см.: Ак. Юр. № 187, 191, 193, 194, 196 – три акта, 290). Потеряли право перехода только старинные тяглые крестьяне, записанные в писцовые книги, но не дети, племянники и бобыли.

Общий действительный закон о прикреплении есть XI глава Уложения ц. Ал. Мих., где говорится (ст. 3): «По нынешний государев указ государевы заповеди не было, что никому за себя крестьян не приимати. А будет кто с сего государева уложения учнет беглых крестьян и бобылей, и их детей и братью и племянников принимать», тот не только должен возвратить их «со всеми их животы, и с хлебом стоячим и молоченным и с земляным, без урочных лет», но и уплатить 10 руб. за год. – Уложение ц. Ал. Мих. не только констатирует совершившийся факт, но и расширяет его: а) укрепление простирается не на одних только старинных крестьян, но и на всех; б) оно простирается не на одних тяглецов, записанных по писцовым книгам, но и бобылей, подчиненных членов семьи;

в) давностные сроки исков о беглых крестьянах уничтожаются[54]. – Зато государственный характер прикрепления выступает уже со всей ясностью. Крестьянин не может дать на себя служилую кабалу стороннему человеку (Улож. ц. Ал. Мих. XX, 6). Землевладелец не имеет права (под угрозой наказания) обратить своего крестьянина в кабального холопа: «А что тот их боярин взял на них (крестьянах) служилые кабалы, и ему за то, что государь укажет, для того, что по государеву указу никому на крестьян своих и на крестьянских детей кабал иметь не велено». (Улож. ц. Ал. Мих., X, 113). Помещик не имеет права освободить крестьянина с поместной земли, и даже приобретатели вотчин считали себя вправе искать на прежних владельцах за освобождение крестьян (Улож. XV, 3). Котошихин говорит, что у помещиков, которые разоряли своих крестьян, имение было отбираемо (Гл. XI, ст. 3).

Значение прикрепления и положение крестьян после прикрепления. Выше была указана сущность разницы между крепостным состоянием (Horigkeit) и холопством (Leibeigenschaft). Крестьяне прикреплены по писцовым книгам и затем по общему закону, а не по кабалам. Государство обратило частные меры зависимости в прикрепление, в общую государственную меру ради целей государства, ради службы ему; оно руководилось не частной пользой землевладельцев, а своими интересами. Прикрепление крестьян имеет совершенно тот же смысл, как и прикрепление служилых и посадских людей. «Крестьянин не был прикреплен ни к земле, ни к лицу: он был, если можно так выразиться, прикреплен к государству; он был сделан государственным работником при посредстве помещика» (Хлебников. «О влиян. общ. на орг. госуд.». С. 273).

По идее государственного прикрепления, крестьяне не только могли, но и должны были сохранить все общегражданские права (личные и имущественные). И действительно, в XVII в. крестьяне еще заключают договоры с своими землевладельцами, сохраняют права вещные (на движимость) и все личные (кроме права избрания местожительства); в государственном праве они граждане полноправные (пользуются избирательным правом в судебных и административных учреждениях и на земских соборах)[55]. Однако, фактически из прикрепления уже в XVII в. возникло (в частных вотчинах) право помещика наказывать крестьян, усилилось старое право судебной власти первого над последними; начались отдельные случаи (сначала, как злоупотребления) продажи крестьян (отдельно от вотчины).