ОБЗОР ОСНОВНЫХ НАПРАВЛЕНИЙ РУССКОЙ БОГОСЛОВСКОЙ АКАДЕМИЧЕСКОЙ НАУКИ В XIX - НАЧАЛЕ XX СТОЛЕТИЯ

Второй этап начинается в последней четверти XIX века. Его можно условно назвать «триадологическим». В этот период разрабатываются, с одной стороны, вопросы догматического различения домостроительства Отца, Сына и Духа Святого в Церкви (в XIX веке — работы святителя Феофана Затворника и профессора А. Л. Катанского; в XX веке — труды профессора священника Павла Флоренского, профессора протоиерея Сергия Булгакова, профессора В. Н. Лосского), а с другой стороны — учение о Церкви как новой благодатной жизни, устроенной Спасителем по образу Божественного бытия Пресвятой Троицы (труды Святейшего Патриарха Сергия (Страгородского), митрополита Антония (Храповицкого), святителя Илариона (Троицкого)).

Здесь выходят на первый план темы единства, кафоличности, соборности Церкви, проблема единства существа при множественности ипостасей (личностей) в Церкви, наконец — проблема личности в Церкви. В то же время русская тринитарная экклезиология все более тяготеет к апостольскому ставроцентризму: тайна Креста Христова ставится во главу угла экклезиологических построений.

3.5.2. Христологический аспект в раскрытии догмата о Церкви

3.5.2.1. Библейская основа русской православной экклезиологии

Православная экклезиология, то есть догматическое учение о Церкви, построена на незыблемом основании Святого Предания и, прежде всего, апостольского учения о Церкви, содержащегося в Новом Завете. Новый Завет в православном понимании есть книга всецело церковная, написанная Церковью, для Церкви и о Церкви. С Церкви Ветхозаветной начинают свои повествования святые евангелисты Матфей и Лука, с Таинства Крещения — святой евангелист Марк, с откровения о предвечной основе Церкви в триипостасном бытии Божием — апостол и евангелист Иоанн Богослов. «Деяния святых апостолов» полностью посвящены созиданию и возрастанию христианской Церкви в первые десятилетия по Вознесении Господнем. Для Церкви и о Церкви написаны Соборные послания святых апостолов. Все ключевые образы православного богословия Церкви содержатся в посланиях святого апостола Павла: Церковь как дом Божий, с краеугольным камнем — Христом; Церковь как Тело Христово, Глава которого — Сам Христос; Церковь как чистая дева, обрученная Христу. Последний образ (Еф. 5, 22—32) непосредственно сливается с пророческим видением апостола Иоанна Богослова в Апокалипсисе — Церкви — Невесты Агнчей (Апок. 21, 2, 9). Таким образом, весь Новый Завет, от первой до последней страницы, является книгой о Церкви. Само словосочетание «Новый Завет» есть одно изданных Спасителем определений основанной Им Церкви. Именно Церковь Христова в своей Богочеловеческой реальности есть Новый Завет Бога с человеком.

Сказанное отнюдь не означает, будто в Священном Писании Нового Завета содержится систематическое научное обоснование православного учения о Церкви. Апостолы вовсе не ставили перед собой такой задачи. Они строили Церковь и пасли ее, «свидетельствовали» (Деян. 2, 8), а не рассуждали. Так же и в творениях мужей апостольских специально вопрос о Церкви не ставился. Он обсуждался либо с точки зрения апологетико-полемической, либо с точки зрения внутренне-церковных практических потребностей [321]. То же следует сказать о более поздней эпохе. Лишь в борьбе с донатистским, монтанистским и другими еретическими движениями впервые были сформулированы и разъяснены некоторые частные пункты христианской экклезиологии [322]. В Никео-Цареградском Символе веры Церковь характеризуется всего четырьмя словами — четырьмя догматическими определениями: Единая Святая Соборная и Апостольская. Некоторые древние «символы» вообще не говорят о Церкви [323].

Иными словами, пока христиане жили Церковью и в Церкви, экклезиологические проблемы не были для них предметом теории. Лишь со временем, по мере снижения «религиозного градуса» общин и, соответственно, возрастания опасности отпадений и расколов, учение о Церкви занимает все большее место в богословском дискурсе. С эпохи Реформации для западных исповеданий догматический вопрос о Церкви был самой жизнью поставлен во главу угла, с того времени начинается на Западе его научно-богословская разработка.