Обзор Ветхого завета

Книги, написанные после Пленения (Паралипоменон, Ездры, Неемии, Даниила и т. п.) часто ссылаются на Пятикнижие как на авторитетный письменный текст; они близки ко всем законам Пятикнижия. Здесь выражение "книга Моисея" встречается в первый раз. Срединные книги (напр, исторические книги, написанные до Пленения, Иисуса Навина, 1–4 Царств) редко упоминают о литературной деятельности Моисея. Все такие ссылки относятся ко Второзаконию.[87] (3) Ранние книги (напр, пророки до Пленения) не имеют таких ссылок.[88] Это является свидетельством того, что традиция развивается — связь с Моисеем расширя ется от нескольких законов к Второзаконию, затем ко всем законам и, наконец, ко всему Пятикнижию.[89] Дальнейшее развитие традиции видно в частых ссылках Нового Завета на Пятикнижие как «закон» или "книгу Моисея" (Мк.12.26; Лк.2.22; Деян.13.39) или просто «Моисей» (Лк.24.27), и на весь Ветхий Завет как "Моисея и пророков" (16.29). Кроме того, признание Моисея автором всего Пятикнижия обширно и единодушно в Талмуде и у Отцов Церкви.

Значение этих фактов. Какие выводы могут быть сделаны из этих данных касательно происхождения и развития Пятикнижия? Здесь необходимо быть библеистом в подлинном смысле этого слова, позволяя говорить Библии, не навязывая ей предвзятых концепций о том, каким видом литературы она должна быть, точно так же как нельзя подсказать ей, какому богословию она должна учить. В то же время, теории о ее происхождении и развитии должны признаваться концепциями, рабочими гипотезами, открытыми изменениям и совершенствованиям по мере того, как накапливается больше знаний.

После рассмотрения свидетельств текста и традиции, необходимо подчеркнуть две вещи. Во-первых, библейские источники и различные традиционные течения согласны в том, что Моисей писал повествовательную, законодательную и поэтическую литературу.[90] В настоящее время существуют обширные свидетельства, что такие разносторонние способности одного автора не были уникальными на Ближнем Востоке в древности, даже за много веков до Моисея.[91] Следовательно, необходимо подтвердить подлинно глубокую роль Моисея в формировании Пятикнижия. Традиция действительно верна, приписывая ему авторство Пятикнижия, по крайней мере в том смысле, что ядро повествования и законодательного материала восходит к его литературным трудам и подлинно отражают как обстоятельства, так и события той эпохи. Хотя мало вероятно, что Моисей написал Пятикнижие в его законченной форме, связность и единообразие свидетельств подтверждают то, что он был инициатором, ключевой фигурой в литературной деятельности, которая создала Пятикнижие.

Во-вторых, необходимо учитывать сложность текста, распределение и рост свидетельств происхождения. Эти литературные явления показывают, что Пятикнижие является составной, сложной работой с длинной и сложной историей передачи и роста. Вера подтверждает, что это развитие происходило под водительством Того Самого Духа Божия, Который вдохновлял Моисея писать и говорить. Хотя подробности этого процесса трудно проследить с определенностью, его основные контуры ясны. Вначале, в период рабства в Египте, повествования о патриархах сохранялись в устной форме, и, по-видимому, были впервые записаны в период Моисея.[92] К ним были добавлены поэтические и прозаические описания Исхода и странствований, записанные, как думают некоторые, в ранний период Давида. В предверии нового уклада жизни — монархии и национального государства, сохранение событий и воззрений эпохи образования Израиля приобретали первостепенную важность. Собранные вместе в различных редакциях, документы периода Моисея могли быть окончательно соединены в одно собрание Ездрой в период восстановления после Пленения (V век). Эта версия основана на следующих соображениях. Сам библейский текст представляет Ездру как "книжника, сведущего в законе Моисеевом" (Езд.7.6, 11 и далее), чья задача была учить Торе и следить за ее соблюдением в Иудее и Иерусалиме (ст. 14, 25 и далее). Иудейское предание единодушно приписывает ему последнюю запись в Торе.[93] Кроме того, это время в еврейской истории, когда вавилонские осадные орудия оставили в руинах все предыдущие еврейские установления и уклад жизни, уведя большую часть населения в плен, логически представляет именно тот момент, когда более всего была нужда в сборе и установлении письменных остатков их жизни и служения. И наконец, какими бы ни были подробности этого процесса, следует согласиться с утверждением У.Ф.Олбрайта: