Очаг

Англия и в этот раз тоже чутко прислушиваясь к дыханию мира, снова мгновенно усекла это его состояние. И уже почти созрело решение собрать все силы и двинуть на большевиков. Этим можно было многого добиться, отодвинув большевиков со всем их скарбом к Уральским горам. Англичане сначала намеревались это сделать при помощи турка Энвера паша, создать эту силу возле именитых людей Центральной Азии – бухарского эмира Сейита Алима, туркмена Джунаид хана, таджика Ибрагим бека…

Об этом было известно и советскому правительству. Его шпионы, червями въевшиеся в афганскую землю, то и дело отправляли дурные вести, одно другого ужаснее. Постоянно росла угроза. Да и в стране ширилось число сочувствующих им.

Когда будет создана Освободительная армия Центральной Азии, и можно будет не сомневаться: как только она прорвёт границу, немедленно присоединится к народам, живущим в этом регионе. Повстанцы опирались в основном на местное население.

И то, что одним из руководителей этого афганского объединения считался Джунаид хан, увеличивало страхи большевиков на туркменской земле, прибавляло им забот. И раз на одной стороне вопроса находился Джунаид хан, он, хорошо знающий свою землю, первым делом попытается прорвать границу своей страны между Тахтабазаром и Кушкой. Примерно полтора года назад сын Джунаида хана Эщщи с небольшой группировкой войск схватился с силами большевиков в местечке Акрабат неподалёку от Кушки и вернулся обратно. Конечно, это не была могучая сила, которая мечтала словно селевой поток разрушала всё на своём пути. Это была всего лишь небольшая кавалькада всадников Джунаид хана, отправленная на разведку состояния границы. Однако большевики, хоть и считали этот отпор врагу своей небольшой победой, хорошо понимали, что это не та ожидаемая ими могучая сила.

В те дни чтобы вовремя помещать образованию этого объединения советский посол в Кабуле одну за другой направлял ноты протеста новому руководителю Афганского правительства Аманулле хану, Недир хану от имени совесткой власти. В них он выражал недовольство тем, что он даёт прибежище представителям разных национальностей, бежавшим от советской власти Туркестана. Вот содержание одной из таких нот: «Нам известно, что Вы даёте убежище обиженным людям, бежавшим от советской власти, они здесь объединяются, совершенствуются и превращаются в могучую силу. Мы считаем это нарушением ранее подписанного советско-афганского Договора о невмешательстве во внутренние дела наших стран. В случае, если Вы в ближайшее время не измените мнения о беженцах из Туркестана, мы будем вынуждены считать и Вас, как и Англию, Турцию, желающих скорейшего падения советского государства и делающих для этого всё, что только можно, недружественной нам стране, и заново пересмотреть наши отношения с Афганским государством…» Кушкинская крепость накапливала силы, стремясь схватиться с войсками Туркестанского соединения и дать им достойный отпор у ворот. Численность воинов спешно увеличивалась новыми частями, армия дополнялась новым вооружением.

В самой стране тоже росло число людей, связывающих свои надежды с Туркестанским соединением, мечтающие о возврате прежней жизни, а потому сочувствующие им. И было очевидно, что, перебравшись через границу, они сразу же вольются в ряды Освободительной армии, чтобы повести непримиримую борьбу с топтавшими и унижавшими их большевиками. И поэтому здесь до сих пор имя Джунаид хана наводило страх.

Борьба с кулачеством в стране приобрела невиданные масштабы. При райисполкомах были созданы так называемые «тройки», призванные выявлять недовольных властью людей и вести с ними непримиримую борьбу. В те дни газета «Туркменская искра» восторженно писала: «Баи и кулаки понимают, что их дни сочтены» (28.01.30).

Чтобы оправдать доверие Москвы, секретарь партии большевиков Туркменистана Яков Попок стремился завоевать первенство в создании колхозов в стране. Людей, способных помешать колхозному строительству, безжалостно убирали с пути, отправляли в ссылку. Только в период с 1930 по 1937 годы из Туркменистана было изгнано и сослано в Узбекистан, Казахстан, Сибирь, Украину, на Кавказ сотни тысяч семей. В течение одного года Попок создал 1300 колхозов. Так, строя коллективные хозяйства, большинство жителей страны большевики безжалостно наказали.