Читаем Очаг света. Сцены из античности и эпохи Возрождения (СИ) полностью

                 ЕЛЕНАПарис! И ты встревожен, вижу я.И ты в числе поклонников гетеры,Которая на самом деле мнитСебя богиней, матерью Эрота,Купаясь в море в праздник ПосейдонаИ выходя на берег обнаженнойПри множестве сбежавшихся людей,Чтоб лицезреть ее, как Афродиту,Какою Апеллес изобразилВ картине знаменитой, иль в скульптуреПракситель, и опять, как Афродиту,Как будто женщины прекрасней нет.                ПАРИС   ( переглянувшись со смехом с Клинием)Елена, прекраснейшая из жен,Из самых юных, несомненно ты.Скромна и обаятельно прелестна,Ты женщина, и тем ведь хороша.А та сияет красотой, как солнце...                ЕЛЕНАДа, солнце, что слепит, - какая радость!                ПАРИСВ тебе вся прелесть женская, а в ФринеВся прелесть красоты, какой сияетБогиня красоты, как в изваяньиПраксителя, и это чудо.                ЕЛЕНА            ( запальчиво)                                             Как!Я женщина всего, она богиня?Не потому ли, что она гетераИ без стесненья отдается всем,Как жрица Афродиты Пандемос,Одна за каждого и всех - за деньги,Не за любовь, чем женщины живут,Но им нельзя любить, - рожать лишь нужно,Как телкам в стаде во главе быка.


По саду пролетают пчелы, их больше, чем обычно; Парис пугается и замирает, пчела садится на пушок над губой; Елена как завороженная смотрит на пчелу.


               КЛИНИЙНу, что уставились вы друг на друга?                ПАРИС          (запрокинув голову)Ай-ай!                 ЕЛЕНА           Постой! Я знаю заговор.Как! Прямо в губы?(Бормочет заклинанье и целует его в губы.)                 ПАРИС    ( пошатываясь от головокруженья)                                      Боги! Слаще меда,Благоуханнее цветов... Елена!                КЛИНИЙДа кто кого разыгрывает здесь?


   Стук в наружную дверь.  Входит Фрина в сопровождении Бромия с посохом.


                  ФРИНАБудь весел, Клиний! Мне же впору плакатьИ, бросив дом и сад ухоженный,Уехать из Афин...                 КЛИНИЙ                                  Да что случилось,Божественная Фрина? Афродита,Сошедшая с Олимпа нам на радость!В тревоге и слезах еще прекрасней,Еще прелестней, как сама любовь,Ликующая в нас до исступленья.Когда б я не был до сих пор влюблен,Влюбился бы без памяти сейчас,Как ныне на моих глазах в ЕленуПарис, пчелой укушенный, влюбился.                 ФРИНА       ( рассмеявшись и словно представляя старика)Все это Бромий, он бог пчел и меда.И Евфия он наказал, вступившисьЗа Фрину, над которой все смеютсяЗа иск в нечестии, им учиненный.               КЛИНИЙА! Слышал я о том. Вот негодяй!Еще посмел вступиться за богов...Но дело скверно. Лучше не являтьсяТебе на суд из черни простодушной,Хранителей законов старины.                 ФРИНАКуда я денусь? Из Афин уехатьС виною недоказанной? О, нет!                КЛИНИЙУкрою я тебя в моем поместье,А позже штраф заплатим и уладимМы дело к славе Фрины и Афин.                  ФРИНАУкрыться мне? Укрой ты чужестранцаОт Евфия; а я еще успею.Я иноземка. Пусть приговорятК изгнанию. Зачем спешить бежать?                 БРОМИЙА если к смерти, как Сократа?
Перейти на страницу:

Похожие книги

Борис Годунов
Борис Годунов

Фигура Бориса Годунова вызывает у многих историков явное неприятие. Он изображается «коварным», «лицемерным», «лукавым», а то и «преступным», ставшим в конечном итоге виновником Великой Смуты начала XVII века, когда Русское Государство фактически было разрушено. Но так ли это на самом деле? Виновен ли Борис в страшном преступлении - убийстве царевича Димитрия? Пожалуй, вся жизнь Бориса Годунова ставит перед потомками самые насущные вопросы. Как править, чтобы заслужить любовь своих подданных, и должна ли верховная власть стремиться к этой самой любви наперекор стратегическим интересам государства? Что значат предательство и отступничество от интересов страны во имя текущих клановых выгод и преференций? Где то мерило, которым можно измерить праведность властителей, и какие интересы должна выражать и отстаивать власть, чтобы заслужить признание потомков?История Бориса Годунова невероятно актуальна для России. Она поднимает и обнажает проблемы, бывшие злободневными и «вчера» и «позавчера»; таковыми они остаются и поныне.

Александр Николаевич Неизвестный автор Боханов , Александр Сергеевич Пушкин , Руслан Григорьевич Скрынников , Сергей Федорович Платонов , Юрий Иванович Федоров

Биографии и Мемуары / Драматургия / История / Учебная и научная литература / Документальное
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное