Читаем Очаг света. Сцены из античности и эпохи Возрождения (СИ) полностью

               ЭНРИКЕ           ( с изумлением)Ты вся как осветилась вдруг сияньем.Ужель столь имя это лучезарноДля доньи Анны?            ДОНЬЯ АННА                                 Имя на устах.В часовне, где молилась я смиренно,Со мною рядом преклонил колениИсполненный смиренья и тоскиМонах, я думала, нет, кабальеро,Ну, ты, решила и заговорила,Озвучивая мысли и молитвыНевольно, как бывает в тишине,Щемящей и тревожной для души.Он слушал, глаз не поднимая с пола,Но, чуткий слух весь обращая в зренье,Он словно завораживал меня,И я в испуге, как во сне бывает,Вдруг поняла, что это дон Жуан.                ЭНРИКЕТак, вот зачем вернулся он в Мадрид!             ДОНЬЯ АННАЧто хочешь ты сказать?                ЭНРИКЕ                                               О, донья Анна!Сокровище какое ты, не знаешь,Не ведаешь сама, а он узрел,Тобою призванный на помощь другу.Ведь он ценитель тонкой красоты,Пресыщенный любовью и успехом,Он ищет совершенства, как художник.             ДОНЬЯ АННАТы судишь по себе, ведь ты поэт,А он всего беспутный кабальеро,Молва не ошибается, я вижу.                ЭНРИКЕДа знать и при дворе вся такова,А на него клевещут для острастки.            ДОНЬЯ АННАА слава достается дон ЖуануС грядущим наказаньем за грехи?                ЭНРИКЕЯ видел друга в нем, им восхищался,Но он убил отца, пусть поневоле;Долг сына отомстить за смерть отца,Он это знает, пусть не ищет встречиСо мною ли, с тобою ли едино.            ДОНЬЯ АННАНет, не искал со мною встречи он.Укрылся он в монастыре, услышавО бедствиях инфанта и друзей.В часовне он, меня узнав у гроба,Колени преклонил, смиренья полный.                 ЭНРИКЕДа, пред тобою, знаю дон Жуана.            ДОНЬЯ АННАНет, полон он раскаянья, как грешник,Винясь за зло, какое причинилИ женщинам, да и мужчинам тоже,Особенно кого лишил он жизни.                ЭНРИКЕТак я поверил! Дон Жуан молилсяПред красотою доньи Анны, полныйСмиренья и восторгов, как и я.            ДОНЬЯ АННАА если так, что ж на него сердиться?Кто лучше и безгрешнее из вас,Ну, в отношении меня хотя бы?                ЭНРИКЕНекстати возвратился он. Дон КарлосВ опале, с ним же все его друзья,Как заговорщики у трона.            ДОНЬЯ АННА                                                  Да.Вот почему в монастыре укрылся,Одетый, как монах. Я обещалаЕго принять, чтоб вас здесь примиритьВо избежание несчастий новых.                ЭНРИКЕНас примирить способна только кровь.             ДОНЬЯ АННАКогда король преследует как сына,Так и друзей его, орудьем чьимТы хочешь выступить, пусть поневоле?                ЭНРИКЕПускай не ищет встречи ни со мноюИ ни с тобой, особенно с тобой,Иначе мне придется с ним сразиться,Как честь велит.             ДОНЬЯ АННА                              И будешь им сражен,Чтоб овдовела дважды я до срока?Я съеду и сейчас же.                ЭНРИКЕ                                       Донья Анна!Что я могу подумать? Дон Жуан,Судьбой своею призванный, как дьявол,Явился завершить свое злодейство?!
Перейти на страницу:

Похожие книги

Борис Годунов
Борис Годунов

Фигура Бориса Годунова вызывает у многих историков явное неприятие. Он изображается «коварным», «лицемерным», «лукавым», а то и «преступным», ставшим в конечном итоге виновником Великой Смуты начала XVII века, когда Русское Государство фактически было разрушено. Но так ли это на самом деле? Виновен ли Борис в страшном преступлении - убийстве царевича Димитрия? Пожалуй, вся жизнь Бориса Годунова ставит перед потомками самые насущные вопросы. Как править, чтобы заслужить любовь своих подданных, и должна ли верховная власть стремиться к этой самой любви наперекор стратегическим интересам государства? Что значат предательство и отступничество от интересов страны во имя текущих клановых выгод и преференций? Где то мерило, которым можно измерить праведность властителей, и какие интересы должна выражать и отстаивать власть, чтобы заслужить признание потомков?История Бориса Годунова невероятно актуальна для России. Она поднимает и обнажает проблемы, бывшие злободневными и «вчера» и «позавчера»; таковыми они остаются и поныне.

Александр Николаевич Неизвестный автор Боханов , Александр Сергеевич Пушкин , Руслан Григорьевич Скрынников , Сергей Федорович Платонов , Юрий Иванович Федоров

Биографии и Мемуары / Драматургия / История / Учебная и научная литература / Документальное
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное