Очарченное Приключение судна «Ямари»

Какой я ужасный. Сам по себе чисто. Ну вот пишу да я это. А зачем? Блять. Убейте уже меня. МНЕ ТАК СОМНИТЕЛЬНО ЖИТЬ. Чувствуете? Остроту моего языка? Я же гений, да? Ну прямо во мне есть что-то несомнительно гениальное. Ой. Забыл вопрос написать. Похуй. Просто я. Все. Я начинаю блуждать по этим краям и мне то холодно то весело. То горячо, то спать хочется. И слезы когда текут. Есть же шанс в этом свете здаться? Именно. Я не здамся. В прошлом. В прошлом я не здамся. Ради этого стоило жить. Не здаваться. Но после видимо я сдамся. Я уже не смогу не здаваться. Я сдамся до конца. Я опять говорю такие комканные вещи. Ведь это просто дневник моряка. И его приключения.На корабле. На судне «Ямари». Какая честь.А ведь мало кто поймет тонкость данного лабиринта. Точнее не так. Не каждый поймет тонкую пластичность его. Как не ищи выхода. Любое огниво когда-то кончает в холоде. Кто бы согрел?Кто бы опять зажег?

Выйдя на палубу, Угерия Веканитинов осмотрелся и видит двух доходяг. Одного как правда – зовут Легория Валентинович, а второго – Максим Джексонович. Оба они из аварийного отдела. По их затоможенным, гутым, холодным, потным, вкуснопахнущим, хрустящим, эквильным, прозрачным, чуть более светлым, пудренным лицам становится очевидна участь ихнишняя до прихода к сонным глазам Угерия. Они только с камбуза. Плотно пообедав, решили они прогуляться. Все равно проблемы будут позже, ведь так было заведено на поле священных Мез. Белые священники тогда не верили в слова. Лишь в действие. Они не видели ярких звезд. Лишь осколки камет – пронзивавшые их стремительские сердца. Эти стрелы велики на колкость. Каметометатели были неведомы, что у тех есть своя вера. Что есть своя настойка. На своих травах и стандартах. Этот навар назывался у священников сухой джин. Настаивали на можжевельнике. Гадость как думали каметометатели, на вкус горькое и в горло бьет. Вызывает непонятных людей в голову для после этого все идет не так. Это смешно. На самом деле. Им было все равно. Им приказал король достать настойки. Их руки были некудышны для таких задач. Они были даны для комет. Которые претворясь себе же. Просто теряли форму своей воли. И пронзали немерные подвохи случая.

С этими двумя очень интересная жизнь связана. Один из них – Максим Джексович – парень хороший. Любит заботится о людях. И моряком стал чтобы проявить заботу. В детстве часто помогал сестре лучшего друга с уроками и с решениями всяких проблем. Помогал вещи носить иногда советы давал – но умеренно называл их сугубо своим взглядом на случаи. Кристально понятно что эта монета чуть более нематериальная чем дуальность сторон. Был случай – ей понравился мальчик и она решила просить совета. Диалог задался быстрый.

– Максим, а у меня….такой вопрос…знаешь. Помнишь ты мне книжку давал – там еще про зайку и как он в лису влюбился. И потом лиса тоже влюбилась и жили они еще долго и счастливо? Там они….

Джексович озернулся и начал медленно перебирать воспоминания. Подумал – что его ждут. И УСКОРИЛСЯ. Сделал несколько улыбчивую гримасу и как крунул – Да, а что?

– вот. Мне хочется спросить у тебя. Я влюбилась в мальчика. Его Лолуеша зовут. Он такой добрый но еще он такой. Вот знаешь когда он один постоянно и от людей как зайка от лисы убегал.

Максим улыбнулся словно пирожок с мясом. Начал вспоминать о том что было до этой сказки.

– Ну это интересно, хахаха. Ну а чем я могу помочь?

Есть слишком странные сказки. И не странны они тем, что не уважали прежнего короля. Нет. Просто слеза была слишком в пределах инстинкта. Хотя, что еще им считать.