Очарование лжи

– Я приехал домой. В гостях в Аниты был опять тот же мужчина. Я его и раньше видел в доме, правда, он сразу уходил. Анита представила его Эдуардом. Разговор не получился. Я указал ему на дверь. Вернее, я указал им обоим тогда на дверь. И вот тогда он начал мне угрожать. Что-то говорил, что в курсе всего и если в газетах появится статья о моей семейной жизни, то замять скандал будет дороже, чем заплатить ему.

– И вы заплатили?

– Нет, конечно. У нас с ним разные весовые категории, – улыбнулся Лунин. – После того как я спустил Эдика с лестницы, Анита закатила настоящий скандал. Вот тогда я и подумал, что они заодно. Меня обвели вокруг пальца. Они придумали беспроигрышную комбинацию. Я бы пожизненно платил им деньги. – Лунин тяжело вздохнул. – Мы ругались всю ночь. Анита пила виски. Было не до сна. Утром она уехала, а я напился. Даже не помню, сколько выпил. А потом уже приехала полиция. В крови у Аниты обнаружили алкоголь.

– Вам стало легче?

– После похорон у меня как будто гора упала с плеч. Я знаю, так нельзя говорить, но это правда. Мне стало легче. Верите, я обрадовался ее смерти. Даже подумал, что похоронил все свое прошлое.

Лунин сидел молча.

– Что было дальше?

– Дальше? Полгода действительно было спокойно. После смерти Аниты шантажировать меня было нечем. Все улеглось, и я наконец-то вздохнул. А весной Эдуард мне принес видео, где я с Анитой. Сами понимаете… Платить за порно, если это так можно назвать, я даже не собирался. Но это только была затравка. Дальше Анита записала обращение к Насте, где обвиняла меня в убийстве ее матери. Вот тогда я понял, что платить придется. И так плачу по сей день. Правда, аппетит у Эдуарда заметно улучшился, – пытался пошутить Лунин.

– И будет расти. Он не остановится, пока не пустит вас по миру.

– Если бы я был уверен, что запись не всплывет сразу после его смерти, я бы его давно раздавил.

«Тело бросили бы в котлован очередного дома и засыпали песком. И спал бы давно Эдуард под песочной „подушкой“, если б не страх Лунина».

Саша так явно представила эту картину, что, для того чтобы видение исчезло, ей пришлось мотнуть головой.

– Выход у вас один, – Саша внимательно посмотрела в потухшие глаза Лунина, – найти Кристину.

– То есть как найти? – пришел черед удивиться Лунину. – Вы что, думаете, что Кристина до сих пор жива?

Лунин недоверчиво посмотрел на Сашу и закрыл руками свое лицо.

– Я не думаю. Я знаю. Кристину надо искать. Только так вы сможете спасти свой бизнес и, главное, дочь.

– И что я, по-вашему, скажу Кристине?

– Игорь, вы не о том думаете.

– Вы правы.

Лунин опустил глаза. Он мог поверить во что угодно, кроме этого. Да и как здесь верить?

* * *

Педсовет на этот раз затянулся. Так случалось каждый раз, когда отсутствовал Савин, который строго придерживался регламента. Собрание в связи с отсутствием директора можно было безболезненно перенести на следующую неделю, но Тамара Максимовна настаивала, и Савин не стал возражать. Вопросы, вынесенные на заседание, были текущими и касались только повседневного учебного процесса. Ничего важного не было, и Савин легко согласился, передав бразды правления Тамаре Максимовне.

Коллектив, в массе своей, Тамару Максимовну, мягко говоря, недолюбливал. Невзирая на то, что теоретическую часть педагогики Тамара Максимовна знала лучше многих, сидящих в зале, педагогом она была слабеньким.

Сорокалетнюю Тамару Максимовну можно было бы назвать даже красивой женщиной, если бы не холодный взгляд и недовольное лицо. Повод для недовольства она находила как-то очень легко и везде.

– …Я считаю, что между учениками и учителями панибратство просто недопустимо, оно вредно в корне. Если педагог считает, что таким образом он завоюет авторитет у своих учеников, то это во всех отношениях неверный путь.

Тамара Максимовна говорила шаблонные фразы и внимательно следила за реакцией коллектива. Откуда у нее это умение: улавливать и запоминать поведение всех коллег во время ее выступления, она и сама не знала. Потом она проанализирует все и сделает отметку в своей памяти, чтобы при случае припомнить каждому, кто позволил себе вольности.

– Тамара Максимовна, вот вы говорите сейчас о нарушении преподавательской этики, но я бы просил вас уточнить, кого конкретно это касается. Вот у вас всегда так – намекнете и молчок. Если есть такой прецедент, то давайте его обсудим. Мы ведь для этого и собрались.

Владимиров поднялся с места, и теперь все, кто даже не слушал завуча, занимаясь исподтишка своими делами, повернули головы в его сторону, ожидая продолжения стычки. Тамара Максимовна слегка опешила. Она уже пожалела, что подняла этот вопрос. Коллектив ожил. Теперь придется отвечать, приводить примеры.

– Во-первых, мне приятно, что вы, Максим Петрович, не только решаете кроссворды, но еще и интересуетесь жизнью коллектива. А во-вторых, когда я делаю замечания, то, поверьте мне, я имею для этого все основания.

– Я с этим не спорю, – опять возмутился Владимиров. – Я только хочу, чтобы вслед за сказанным вами «а» шло «б».