Очарование нежности

– Ничего интересного для тебя, – отрезал тот, кладя мелко нарубленное мясо в ту же сковороду, на которой только что поджаривал себе яичницу Булл.

Когда поджарка зашипела, Булл ворчливо напомнил сыну:

– Смотри, не загадь жиром плиту. Вон как брызжет! Я вчера целый час ее от грязи отскре­бал.

– Вон оно как! – не без издевки заметил Трэй и нарочно не спешил снимать сковороду с огня. «Ничего, пусть этот старый скот лиш­ний раз побесится!» – сказал он себе.

– Да, именно так, черт возьми, – старик ударил кулаком по столу. – Накрой ее крышкой!

– Зачем? И так уже почти готово, – под­черкнуто беззаботным тоном ответил Трэй, разбивая в сковороду одно за другим три яйца.

И действительно, когда его завтрак был приготовлен, плита находилась в плачевном состоянии. Булл, видя все это, метнул на сына взгляд, полный откровенной ненависти. Резко отодвинув от себя грязную тарелку, он под­нялся из-за стола и, бормоча проклятия, заша­гал в гостиную.

Трэй довольно усмехнулся. Безотказный способ взбесить отца – это, по возможности, чаще устраивать в его доме более или менее значительный кавардак. Он это и делал.

Внезапно помрачнев, Трэй устремил свой взгляд в окно. Как бы ему хотелось, чтобы у них с отцом все было иначе, по-другому. Что­бы между ними было уважение, взаимопонима­ние – все то, что бывает в других нормальных семьях.

Однако этому не бывать никогда, он знал это. Если за тридцать лет ничего подобного не произошло, то вряд ли можно ожидать каких-то изменений в будущем.

Покончив с завтраком, Трэй отодвинул от себя грязную тарелку и кружку, натянул куртку и, прихватив с собой коробку, громко захлоп­нул за собой дверь дома.

Было еще только начало дня, и парень был полон радостных ожиданий – сегодня он сделает Лэйси приятный сюрприз.

По пути к сараю Трэй вдруг вспомнил, что так и не сумел поговорить с Джиггерсом. «Нужно завернуть хоть ненадолго к старику повару, так как он, наверняка, затаил на меня, обиду за то, что я так и не появился вчера вечером», – подумал он.

Когда Трэй вошел в кухню Джиггерса, ста­рик был явно не в духе. Он едва заметно кив­нул в ответ на приветствие молодого Сондерса.

– Послушай, Джиггерс, – решил загладить вину Трэй, – Прости, что я к тебе вчера вече­ром не зашел.

Он выдержал паузу.

– Вернее, я заходил, но ты уже уехал с ребятами в город. Я не думал, что ты поедешь с ними, – затаив дыхание, Трэй ждал реакции старика – дай-то Бог, чтобы тот и правда вчера вечером был в городе.

Джиггерс вроде бы оттаял, и парень вздох­нул с облегчением.

– Мне тоже захотелось чуток попраздно­вать. Я вчера почти пинту виски в себя влил, чтобы прогреть мои старые кости, так я про­мерз за эти последние три дня. Они были су­щим адом для нас!

– Знаю. Что и говорить, свирепая зима в этом году. А мне покоя не дает тот скот, что на пастбищах остался.

– А что? Они как всегда. Отправились к холмам, где снег не такой глубокий, да и объедают себе молодые побеги с кустов, чтобы не околеть.

– Дай Бог, чтобы так оно и было, – от­ветил Трэй. Улыбнувшись старому другу, он спросил: – Ну, как вы там вчера? Небось, це­лый вечер пили, а потом разбежались с девчонками Джойси по комнатам?

Явно польщенный, Джиггерс улыбнулся ему своей беззубой улыбкой.

– Я-то ничего, всего лишь пару раз сбе­гал, а вот остальные… Поди, ноги до задниц себе стоптали, носившись из салуна в бордель и обратно.

Джиггерс смолк, а затем хмыкнул!

– Старик Булл пожелал подняться к подругам; но его никто принять не захотел. Вот смеху-то было! Знаешь, как он взбесился? А потом плюнул и ушел. Наверное, почесал к индейцам прикупить себе очередную молоденькую.

– Ничего у него не получится, – мрачно отозвался молодой человек. – Я недавно сказал ему, что больше ни одной бабы в доме не потерплю.

Джиггерс издал короткий смешок:

– Что же, теперь ему вручную придется работать?

Трэй горько усмехнулся:

– В паузах между приходами Руби – по­жалуй, да.

– А зачем ты ее в дом пускаешь? Это же проститутка, причем самая грязная. Многим хуже тех, что в салуне наверху, только денег не берет.

– Да неудобно! Все же как-никак мы со­седи.

– А когда тебе было восемнадцать, ты пользовался ее услугами, да? Я видел пару раз», как вы в сене забавлялись.

– Было, что и говорить, А я-то думал, что об этом никто не знает.

– Старик Булл тоже так думал, когда при каждом удобном случае норовил на нее вскочить. Ей же было от силы шестнадцать, когда я их впервые застукал.

– И я тогда же. Тогда я и решил – а чем я хуже?

– Я вот все думаю: отчего это Буллу самому на ней не жениться, вместо того чтобы всеми, силами ее под тебя подкладывать?

– Видимо потому, что папенька вмиг лишит ее наследства, как только узнает, что она собирается выскочить за этого старого черта. А Руби, как и Булл, помешана на деньгах. В этом они – два сапога пара!

– Может, ты и прав, – согласился Джиггерс. – А как у тебя дела с этой молодухой, на которой ты женился? Я тут в городе слышал, что она вроде бы не такая, за кого ты ее при­нял?