Очарованная тьмой

Рада напряглась. Выглянула из-за дерева, стараясь различить на дороге очертания повозки, но тьма ослепляла её. Лишь отдалённый стук копыт, который с каждой секундой становился всё громче, подсказывал, что повозка приближается. В один момент послышались крики и непонятный стук. Девушка поняла, что всё началось. Она села на корточки и сжалась в плотный комок, чтобы её не заметили. Пользы от неё не было никакой – непонятно, зачем Морок захотел её вернуть. Судя по звукам, ребята бились со стражниками, а лошади испуганно ржали. Лес гремел. Казалось, сейчас градская стража услышит, что на купеческую повозку напали, и ринется на помощь. Рада сморщилась. Страха, этого пронизывающего ржавой иглой чувства она не ощущала, зато было отвращение. Всё казалось неправильным. Больше она на подобное точно не согласится, а если кто угрожать ей вздумает – то очарует его русалочьей песней. Ни разу девушка не пела вне русалочьего круга, всегда только вместе с другинями, когда они нападали на одиноких мужчин на берегу реки. А надо бы попробовать использовать чары самостоятельно.

– Идём!

Рада почувствовала, как кто-то схватил её за руку и буквально выволок из-за дерева. Она резко открыла глаза и уши. Это Макар тащил девушку к повозке, возле которой лицом в землю лежали стражники и возница. Внутри, помимо учеников Морока, которые обшаривали повозку, Рада впотьмах разглядела двоих мужчин: того самого купца с базара и черноволосого юнца. Обоим связали руки за спиной.

– Не моё это, его, – дрожащим голосом объяснял мужчина, пытаясь указать на юношу. – Я лишь продавец, помощник, слуга его.

Рада едва вслушивалась в бессвязное бормотание купца. Всё это казалось дурным сном, который скоро перейдёт в такое же дурное воспоминание. Сейчас хотелось снова закрыть глаза и уши. Одно дело – мелкое воровство на базаре, каким она промышляла раньше, и другое дело – бойня со стражей и ограбление. Тело мелко дрожало, буквально вопя о том, насколько всё происходящее неправильно.

– Слышишь? – Макар выдернул девушку из мыслей. – Оказывается, не купец это.

– А кто купец? – будто спросонок уточнила Рада.

– А вон тот.

Макар указал на юношу в повозке. Глаза пленника опасно блестели, и казалось, что даже со связанными руками он опасен. Рада молча кивнула. Ученики Морока слишком долго возились в повозке, и Макар, не выдержав, отпустил девушку и тоже полез внутрь. Она обхватила себя руками, пытаясь согреться, и отвернулась. Но тяжкое чувство разъедало Раду. Нутром она чувствовала на себе пронзающий взгляд молодого купца. Она старалась не смотреть на него в ответ, но деться было некуда, бывшие друзья до сих пор копались в повозке.

– Ах ты ж рыло скоблёное! Обманул! – вскричал Макар.

Девушка резко развернулась к повозке, откуда с перекошенным лицом выходил грабитель.

– Нет здесь ничего! – он размахивал руками. – Не взял с собой купец ни денег, ни товара! Пустой поехал!

Рада перевела взгляд на молодого купца. На его лице на миг сверкнула улыбка, но тут же погасла, когда над ним склонились ребята с дубинками.

– Где ж нам деньги искать, а? – ухмыляясь, спросили они. – В повозке аль нет?

И, чтобы придать купцу разговорчивости, один разбойник ударил его кулаком в живот. Купец с рваным стоном согнулся пополам. Ему дали пару секунд отдышаться, потом подняли.

– Говорить будешь?

– Буду, – сквозь кашель ответил купец. – Вон, с девицей говорить буду.

Он подбородком указал на Раду. Девушка округлила глаза, а Макар, ничуть не раздумывая, толкнул её к повозке. Рада нехотя забралась внутрь. Разбойники пропустили её к купцу да для надёжности ещё раз подтолкнули так, что она упала к юноше на колени.

Она вскользь осмотрела купца, насколько позволяла ночная темень. Он был хорош собою: и сложен крепко, и на лицо приятен. Голубые глаза казались яркими, как звёзды на небе, из-за тёмных бровей и волос; под острыми скулами виднелись чуть выступающие после недавнего бритья волоски; а губы, манящие чёткой линией, купец сложил в нагловатую улыбку.

– Лучше тебе заговорить, – предупредила его Рада сквозь зубы.

Купец кивнул, не без удовольствия оглядывая девушку.

– Заговорю. Скажи сначала, как зовут тебя?

– Рада.

– И что будет со мной, если скажу, где богатства мои?

Девушка пожала плечами. Вопросы должна была задавать она, но юноша продолжил сам:

– Изобьют и в овраг выкинут?

– Это в лучшем случае, – позади послышался раздражённый голос разбойника. – А в худшем – в болоте утопим.

Купец лишь хмыкнул – то ли слишком смелый, то ли безголовый. Рада закусила губу. Нехорошее предчувствие всё ещё царапало её изнутри, хотелось побыстрее покончить с этим и вернуться в тёткину избу, пока рассвет не раскрыл её преступление.

– Скажи, где деньги, – попросила она со вздохом.

– Поцелуешь – скажу.

Мурашки прошлись по телу. Хотелось самой зашибить наглеца дубинкой, и Рада обернулась к разбойникам, ища в них поддержки. Но получила от них лишь ухмылку:

– Целуй. Чай, не ноги раздвигать просит.

«Предатели», – злилась Рада, рассматривая их безразличные лица.