Очарованный кровью

Включив настольную лампу, Кот выдвинула верхний ящик прикроватной тумбочки. Все предметы, что она обнаружила здесь прошлой ночью, были на месте и слегка позвякивали от вибрации, передававшейся от двигателя через пол.

Кот долго думала, прежде чем запустить мотор, поскольку его урчание могло заглушить шум двигателя приближающейся машины Вехса, однако ей нужен был свет, а пользоваться аккумулятором она не хотела из боязни, что он сядет.

Кот вынула из ящика гигиенические салфетки, моток тесьмы и ножницы.

Вернувшись в холл позади кабины, Кот уселась на один из диванчиков. От защитного костюма она уже давно отделалась, теперь нужно было заняться ногой.

Кот сняла правую кроссовку. Носок пропитался кровью, и она стащила его двумя пальцами.

Из двух ранок над краем стопы шла темная, густая кровь. К счастью, она только сочилась, а не била маленьким фонтанчиком, так что Кот не рисковала в ближайшее время умереть от потери крови.

Она наложила на рану гигиеническую салфетку и замотала ее тесьмой. Потом затянула потуже, чтобы замедлить или вовсе остановить кровотечение.

Конечно, было бы неплохо обработать ранки йодом или бактином, однако ничего подобного у Кот под рукой не было. Впрочем, инфекции в любом случае потребовалось бы несколько часов, чтобы добраться до нее; к этому времени Кот рассчитывала оказаться достаточно далеко — там, где ей окажут медицинскую помощь. Или умереть от других причин.

Что касалось вируса бешенства, то подобная возможность представлялась Кот маловероятной. Несомненно, Крейбенст Вехс следил за здоровьем своих четвероногих охранников и сделал доберманам все необходимые прививки.

На мокрый и скользкий от крови носок она не стала даже смотреть. Сунув забинтованную ногу в туфлю, Кот просто затянула шнурки не так сильно, как всегда.

В узком закутке между кухонным блоком и холодильником она нашла складную металлическую лесенку-подставку, предназначенную для того, чтобы на длительной стоянке путешественникам было удобнее подниматься в фургон. Кот вытащила ее в коридор и установила прямо под потолочным люком, представлявшим из себя панель из пузырчатого пластика трех футов длиной и двенадцати дюймов шириной.

Потом она вскарабкалась на лесенку, чтобы осмотреть люк, втайне надеясь, что он или открывается на петлях для вентиляции, или хотя бы крепится к потолку с внутренней стороны. Но ее надеждам не суждено было сбыться; люк не был открывающимся, а его крепления находились снаружи, на крыше фургона. Изнутри же не выступало ни винтов, ни барашков, которые она могла бы открутить.

Под защитный костюм Кот надела пояс с инструментами, который нашла в одном из ящиков верстака. Оказавшись в безопасной кабине, о сняла его вместе с громоздкими штанами и положила на столик в обеденном закутке. Не зная точно, какие именно инструменты могут ей понадобиться, Кот запихала в карманы пояса две пары пассатижей, круглогубцы, плоский и круглый напильники и несколько разнокалиберных отверток с плоским или крестообразным жалом. Не забыла она и молоток, который оказался единственным инструментом, который мог ей помочь в теперешней ситуации.

Когда Кот взобралась на нижнюю ступень лесенки, ее голова оказалась всего на десять дюймов ниже люка. Отвернувшись в сторону и крепко зажмурив глаза, Кот взяла молоток в левую руку и с силой ударила по пластику. Стальная головка врезалась в пластик тупой, рабочей стороной и произвела довольно громкий шум, но люк нисколько не пострадал.

Ничуть этим не обескураженная, Кот лупила молотком по полупрозрачной панели, и каждый ее удар отзывался эхом не только в обшивке дома на колесах, но и в ее собственных ноющих мускулах и костях.

Фургону Вехса было не меньше пятнадцати лет, однако потолочный люк выглядел так, словно был установлен еще заводом-изготовителем. К счастью, это оказался не плексиглас, а какой-то менее прочный материал, который — на протяжении лет подвергаясь воздействию солнечных лучей и холода — стал хрупким. После серии ударов пластиковая панель лопнула вдоль рамы, и Кот сосредоточила все усилия в том месте, куда побежала первая тонкая щель, заставляя ее удлиняться все больше и больше.

Несколько удачных ударов позволили ей догнать разлом до самого угла и повернуть параллельно узкой стороне прямоугольного люка. У второго угла пришлось повозиться, однако усилия Кот увенчались успехом, и вскоре новая трещина побежала вдоль второй, трехфутовой стороны панели.

Несколько раз Кот меняла руки или отдыхала, опустив молоток. Пластик уже не пружинил под ее ударами, а подавался и дребезжал, удерживаемый на месте не до конца разошедшимися волокнами и нетронутой четвертой стороной.

В конце концов Кот бросила молоток на пол, несколько раз согнула и разогнула затекшие пальцы, а потом — в позе атланта — уперлась в пластик обеими ладонями. Закряхтев от напряжения, она надавила на люк, одновременно поднимаясь ступенькой выше.