Очарованный кровью

— Мы пойдем вместе. Дай мне руку и шагай осторожно. Не нужно прыгать, не нужно напрягаться — просто шагни. Но если ты попадешь в щель, то свалишься вниз и собаки до тебя доберутся. Даже если не провалишься, то все равно можешь ушибиться.

Кот шагнула на крышу фургона, но Ариэль осталась стоять где стояла.

Повернувшись к ней, Кот легонько потянула на себя ее расслабленную руку.

— Идем, малышка, нам надо выбираться отсюда. Его мы сдадим копам, и он никогда уже никому не сможет сделать больно… Ни тебе, ни мне — никому.

Еще немного помедлив, Ариэль шагнула на крышу фургона и тут же поскользнулась на мокром металле. Кот выпустила из рук швабру и в последний момент удержала ее от падения.

— Ну вот, мы почти пришли, — сказала Кот, подбирая швабру и подталкивая Ариэль к отверстию люка. Там она заставила ее опуститься на колени.

— Все хорошо, родная, мы уже на месте.

Она легла на живот и шваброй оттолкнула лестницу подальше, в угол коридора. Спрыгнув на нее, одна из них могла сломать себе ногу.

Спасение было так близко! Она не имела права рисковать.

Встав во весь рост, Кот швырнула швабру во двор.

Потом она наклонилась и, положив руку на плечо девушки, сказала как можно ласковей и спокойней:

— О'кей. А теперь подвинься сюда и спусти ноги в люк, вот так. Давай, малышка, у тебя все получится. Садись на край, только смотри не поранься об эти осколки. Пусть твои ножки болтаются свободно. Умница… А теперь прыгай вниз и проходи вперед. Поняла? Ступай в кабину, иначе упаду прямо на тебя, а этого мне очень не хотелось бы.

Кот мягко подтолкнула Ариэль, и этого оказалось вполне достаточно. Ариэль соскользнула в люк, приземлилась на ноги и, запнувшись о брошенный Кот молоток, оперлась рукой о стену фургона, чтобы сохранить равновесие.

— Вперед! Проходи вперед! — поторопила ее Кот.

Позади нее вдребезги разлетелось окно и осколки стекла посыпались на крышу веранды. Это было окно кабинета Вехса. Дверь в него осталась открытой, и доберманы, убедившись; что взломать дверь спальни им не удастся, воспользовались этим.

Кот повернулась и увидела огромного черного пса который мчался к ней по крыше, летел на нее с такой скоростью, что в случае столкновения ей ни за что бы не удержаться на скользком металле.

Кот машинально отпрянула в сторону, но доберман был проворнее. Едва приземлившись на крышу фургона, он успел скорректировать траекторию следующего прыжка, но — к счастью — поскользнулся и, чиркнув когтями по железу, пролетел мимо и свалился вниз.

Раздался тупой удар, и доберман жалобно взвыл. Кот видела, как пес пытается подняться на ноги, но что-то случилось с его задними лапами. Доберман не мог стоять; очевидно он повредил тазовые кости.

Наверняка это была дикая боль, но доберман — все еще в горячке преследования — обращал больше внимания на Кот, чем на самого себя. Нелепо подвернув задние конечности, он уселся на траву и, глядя на нее, свирепо залаял.

Второй пес, внимательный и настороженный, молча выбрался из разбитого окна кабинета на крышу веранды. Это был тот самый доберман, которого Кот дважды поливала нашатырем; он продолжал время от времени фыркать и трясти головой, словно едкий запах все еще его беспокоил. Похоже, он научился ценить в ней достойного противника и не собирался атаковать сломя голову подобно своим менее удачливым собратьям.

Но Кот понимала, что рано или поздно пес поймет, что у нее в руках нет распылителя и ничего такого, что могло бы сойти за оружие. Тогда к нему вернутся дерзость и свирепая отвага.

Что же делать?

Теперь Кот жалела, что бросила швабру. Она могла бы ткнуть пса ее длинной ручкой и помешать ему атаковать. Если бы ей удалось нанести достаточно сильный удар, она могла бы даже серьезно ранить его. Но швабры у нее все равно не было.

Думай!

Вместо того чтобы тут же напасть на нее, доберман двинулся вдоль стены дома; его голова была опущена к самой крыше, а на спине шевелились выступающие лопатки. Пес двигался от нее, но то и дело оглядывался. Достигнув распахнутого окна спальни, он так же медленно вернулся, исподлобья поглядывая то на Кот, то на сверкающие под луной стеклянные осколки, между которыми ему приходилось пробираться.

Кот попыталась вспомнить, нет ли в фургоне чего-то такого, что она могла бы использовать как оружие. Если бы только девочка смогла подать ей то, что нужно…

— Ариэль, — негромко позвала Кот.

При звуке ее голоса пес настороженно замер.

— Ариэль!

Но девушка не отзывалась.

Безнадежно. Чтобы Ариэль пришла к ней на помощь, придется потратить много времени на объяснения и уговоры, а доберман может напасть в любую минуту.

И тогда Кот может не повезти. Этот пес, наученный горьким опытом, не станет бросаться на нее с разбегу; он будет действовать осмотрительно и расчетливо — так, чтобы если уж упасть на землю, то только вместе с ней. И ей придется сражаться с ним голыми руками.

Доберман остановился и, приподняв голову, уставился на нее, поводя боками.

Мысли Кот неслись галопом, сменяя одна другую с невероятной быстротой. Еще никогда в жизни она не соображала с такой скоростью и так четко.