Очарованный кровью

Когда Котай почувствовала себя более уверенно — в том смысле, что могла больше не опасаться, что ее внезапно и громко стошнит, — она выбралась из своего укромного уголка и неслышно пересекла спальню. Здесь она в любом случае была в опасности. Прежде чем убийца отправится восвояси, он наверняка заглянет сюда еще разок, чтобы бросить последний взгляд на Сару Темплтон, беспомощно скорчившуюся на мокром полу в душевой и прижавшую к груди тонкие руки в тщетной попытке защититься.

У полуоткрытой двери Кот замерла и прислушалась.

Поблекшие розы на обоях на противоположной стене коридора выглядели еще таинственнее. Рисунок, образованный чашечками цветков и их переплетенными стеблями, казался таким глубоким, что Кот готова была раздвинуть руками колючие заросли и шагнуть из этого бумажного сада в солнечную страну, в которой — когда она оглянется назад — этого дома просто не будет существовать.

Свет ночника бил Кот в спину, не позволяя ей выглянуть из проема и посмотреть налево и направо, не рискуя быть замеченной. Как только она шагнет на порог, на эти выцветшие розы сразу падет ее тень. Это было бы опасно, а как избежать этого, Кот не знала.

Наконец, убаюканная ничем не нарушаемой тишиной, которая, казалось, убеждала ее в отсутствии какой бы то ни было угрозы, Котай проскользнула между дверью и косяком и увидела его. В каких-нибудь десяти футах. Убийца стоял у верхней ступени главной лестницы. Спиной к ней.

Кот застыла. Одна ее нога была уже в коридоре, вторая — все еще на пороге спальни. Если он обернется, Кот не успеет незаметно вернуться обратно — убийца непременно заметит движение хотя бы уголком глаза. И все же она не могла заставить себя шевельнуться, несмотря на то, что судьба давала ей шанс. Кот боялась, что любой — даже самый тихий звук заставит убийцу повернуться к ней. Казалось, даже шорох снимаемого под ногой коврового ворса способен привлечь его внимание.

Мужчина в коридоре проделывал нечто настолько странное, что Котай была просто прикована к месту любопытством и страхом. Приподнявшись на цыпочки, он поднял над головой руки и тянулся ими к чему-то невидимому, шаря в воздухе растопыренными пальцами. На мгновение Кот показалось, что убийца-психопат находится в трансе и галлюцинирует, вылавливая из пустоты созданные подсознанием образы.

Он был крупным и высоким человеком. Кот оценила его рост в шесть футов и два дюйма, возможно больше. Физически он был прекрасно развит: талия тонкая, а мускулистые плечи — такие широкие, что грубая куртка из хлопчатки туго натягивалась на спине. Густые короткие волосы темно-каштанового цвета были аккуратно подстрижены на затылке, но Котай не видела его лица. И надеялась никогда не увидеть. С нее достаточно было вида его окровавленных пальцев, которые продолжали что-то искать в воздухе. Казалось, в них заключена сокрушительная сила и мощь. Мужчина мог бы задушить ее одной рукой.

— Иди ко мне, — пробормотал он.

Несмотря на то, что он говорил шепотом, тембр и властная уверенность, прозвучавшие в его грубом голосе, показались Котай жуткими и, одновременно, притягательными.

— Иди же…

На одно страшное мгновение Кот подумала, что убийца обращается не к видению, доступному только его зрению, а к ней, чье присутствие он мог бы уловить, благодаря одному лишь сотрясению воздуха, произведенному ею, когда она столь безрассудно выбралась из комнаты в коридор.

Потом Кот увидела паука. Он свисал с потолка на тончайшей паутине всего в футе от протянутых пальцев убийцы.

— Ну пожалуйста…

Словно откликнувшись на его просьбу, паук выпустил из брюшка еще немного клейкой нити и опустился ниже. Убийца перестал тянуться к нему пальцами и подавил раскрытую ладонь.

— Иди сюда, малыш-ш… — чуть слышно выдохнул он.

Жирный, черный паук послушался и соскользнул в подставленную руку.

Мужчина быстро поднес ладонь ко рту и слегка запрокинул голову назад, будто глотая горькое лекарство. Паука он либо разжевал и съел, либо проглотил живьем.

Некоторое время он стоял неподвижно, наслаждаясь своими ощущениями.

Наконец убийца шагнул вперед, к лестнице, и — так и не обернувшись в сторону Кот, по-паучьи быстро и так же бесшумно спустился на первый этаж дома.

Котай содрогнулась, не в силах поверить, что она все еще жива.

ГЛАВА 2

Тишина и неподвижность дома напоминали покой сумрачной глубокой воды, до поры остановленной плотиной и давящей на грудь ее с огромной, нерастраченной силой.

Когда Кот нашла в себе достаточно мужества, она сделала несколько осторожных шагов и приблизилась к лестнице, хотя и боялась, что ночной гость вовсе не спустился на первый этаж, что он просто играет с ней как кошка с мышью, и теперь, остановившись чуть ниже, ждет с холодной, уверенной улыбкой. Завидев ее, он протянет к ней раскрытые ладони и скажет: «Иди ко мне!..»

Не желая рисковать, Кот даже затаила дыхание, когда заглядывала вниз. Ступени спускались в прихожую, совершенно темную, однако она сумела рассмотреть, что убийцы нигде не видно.