Очаровательная колдунья

Натали изумленно уставилась на нее. Она могла бы и раньше догадаться! Так вот почему Антуан с риском для себя оставался в городе, хотя мог бы спокойно исчезнуть. Неожиданно ее захлестнула волна злости. А она-то винила себя за чувства, которые испытывала к Джеку!

Женщина, конечно, красива, не смогла не признать Натали. Белокурые локоны обрамляли прозрачное, словно у китайской фарфоровой статуэтки, личико, а фигура была как у маленькой Венеры. И во всем – от длиннющих ресниц до красных туфель на высокой шпильке – чувствовалось применение последних достижений современной косметики и моды, усиливавшее производимый эффект.

Натали не могла расслышать, о чем говорили инспектор и молодая женщина, но увидела, как у той удивленно распахнулись голубые глаза и она отступила в сторону, пропуская его в дом. Входя, он жестом велел одному из сержантов и Джеку с Натали следовать за ним.

Кукольный домик! – подумала Натали, с изумлением оглядываясь вокруг. Холл и гостиная были застелены абсолютно непрактичным пушистым бледно-розовым ковром, а стены обиты вощеным ситцем с узором из роз. В тон были и экстравагантно забранные в складки и перевязанные лентами шторы на окнах. Перед мраморным камином со встроенной газовой горелкой лежала белоснежная шкура, а мебель являла собой неплохую, но бесспорную подделку под антиквариат.

Сразу за дверью стоял набор чемоданов от Луи Вуттона, закрытых и готовых к выносу в любой момент. Инспектор вопросительно посмотрел на них.

– Собираетесь в путешествие?

Блестящие локоны качнулись, когда она кивнула.

– Да, на Мадейру. Это остров у берегов Африки, – тоном учительницы географии добавила она. Голос, такой же приторно-сладкий, как и дом, действовал Натали на нервы.

Инспектор и Джек обменялись быстрыми взглядами, в которых явно сквозило удивление.

– Могу я узнать ваше имя? – спросил он официальным тоном.

– О, конечно же! Я Николь. Рада познакомиться! – Она улыбнулась, как примерный ребенок, помнящий о необходимости соблюдения этикета.

– Николь?

– Именно. Салоны красоты Николь, – добавила она с неподдельной гордостью. – Вам доводилось слышать о них? – Она взглянула на Натали, видимо, полагая, что та-то уж наверняка знает. – Я только что открыла еще один. Он получился такой уютный. Мы оказываем парикмахерские услуги, делаем маникюр, а теперь собираемся заняться массажем... Но почему вы ищете Антуана? – перебила она себя; только сейчас, явно несколько запоздало, ей пришло в голову поинтересоваться, зачем все эти полицейские явились в ее дом, да еще с ордером на обыск. – Что-нибудь не так?

– У нас есть основания полагать, что он причастен к некоторым мошенничествам, совершенным в Париже, – объяснил инспектор тоном доброго дядюшки.

Голубые глаза наполнились искренним удивлением.

– Антуан? Но это же просто смешно! – возмущенно запротестовала она. – Ему вовсе ни к чему заниматься подобными вещами – он и так зарабатывает кучу денег. Он ведь бизнесмен и всего пару недель назад вернулся из Бахрейна, где пробыл почти три месяца.

– Боюсь, он был не там, – вмешалась Натали, испытывая невольное сострадание к молодой женщине, – а в Париже.

Блондинка с озадаченным видом повернулась к ней.

– А вы кто такая? – спросила она, и ее детский голосок при этом дрожал.

Натали слабо улыбнулась, чтобы смягчить удар.

– Я его жена.

– Что?.. – Теперь в голосе Николь появились истеричные нотки. – Но ведь это я его жена!

– Что? – Натали тяжело опустилась на обтянутое ситцем кресло, чувствуя, что у нее внезапно закружилась голова. – Но...

Блондинка бросилась к одному из множества изящных столиков, расставленных по всей комнате, и схватила стоявшую на нем фотографию в серебряной рамке.

– Мы женаты вот уже шесть лет! – запричитала она, протягивая снимок Натали.

Очнувшись, Натали обнаружила, что держит в трясущихся руках фотографию Николь в очаровательном туалете с белой фатой. Она расписывалась белой авторучкой в толстой книге записей актов гражданского состояния, а рядом стоял с затуманенными от волнения глазами гордый новобрачный Антуан.

Дождь кончился, и небо усыпали звезды. Воздух казался кристально прозрачным. Натали в махровом халате стояла, прижавшись лбом к холодному стеклу, и смотрела на эту сказочную картину. Ее отчетливость поразительно контрастировала с неразберихой, царившей в ее душе.

Антуан был женат на этой женщине целых шесть лет. Шесть лет! Господи, да как же он мог так долго терпеть этот манерный писклявый голос? Но дело, конечно, в другом, напомнила она себе, пытаясь сохранить остатки здравого смысла. Дело в том, что он был уже женат, когда женился на ней!

Было абсолютно ясно, что кукольная Николь даже не подозревала о его тайной деятельности. Она искренне верила во все те сказочки, которые он ей плел, о руководимой им экспортно-импортной компании, о частных деловых поездках за границу. Он регулярно звонил ей, якобы издалека, но никогда не писал. Когда Николь наконец вынуждена была признать очевидное, с ней случилась истерика, и потребовался почти час, чтобы привести ее в чувство.