Очаровательная лгунья (СИ)

А стоило мне вернуться в дом, как Филани уселась возле порога, словно сторожевой пёс. А мне с ней не справиться, видно, что физически она гораздо сильнее меня. Да и не мудрено: мужчин здесь нет, всю работу женщинам приходится делать самим. Выходит, самой мне не управиться. Только и помочь никто желанием не горит. Лишь Каримэ иногда бросает на меня жалостливые взгляды и вздыхает.

Взглянув в окно, заметила, что солнце высоко и тут меня настиг вопрос: а, сколько вообще времени прошло с момента моего похищения? Лэйла появилась незадолго до обеда по моим ощущениям, но сейчас положение солнца указывает на полдень. Но это не может быть один и тот же день. Пока я тут приходила в себя, пока меня вывели наружу, чтобы выслушать бред про жертвоприношение — тоже время прошло. А ведь Лэйле нужно было еще и добраться сюда, на это тоже нужно время… Выходит, что без памяти я провалялась довольно долго. Что же за гадость вколола мне родственница Райлина, чтоб ей космы все повыдергали.

Если мои предположения верны и меня похитили вчера днем, то прошли примерно сутки. Райлин… Он вернулся, обнаружил, что меня нет… даже если он тут же отправился на поиски, он не знает где искать. И Кэрил не знает. Да и ночью много ли толку от поисков? А если эта дрянь доберется до Райлина раньше?

Хотелось кричать от отчаяния, но остатки гордости не позволяли потерять лицо в этом диком месте. Наверное, просто разум не мог принять происходящее, отказывался верить. Я решила ни о чем не думать. Не вспоминать о маме, Райлине и о самой прекрасной ночи в моей жизни. Просто тупо смотрела в стену.

Каримэ осторожно коснулась моего плеча, но я вся была словно сжатая пружина. Вздрогнула от её прикосновения. Оказалось, что женщина принесла мне какое-то питье в широкой чашке. Я с подозрением принюхалась: запах травяной, но слишком резкий. Я отвела руку Каримэ с чашкой и помотала головой. Женщина настойчиво опять поднесла чашку. Да что такое? Не хочу я ничего!

— Нет, убери, — я оттолкнула руку Каримэ, раз по-хорошему она не понимает. Та вздохнула и попыталась мне что-то показать жестами. Но я не могла понять её странные ужимки. Тогда она взяла деревянную ложку и, зажав её в руке, наподобие ножа, резко поднесла её к своей груди. И тут же согнулась, якобы от сильной боли, даже рот открыла, изображая предсмертный хрип. И что бы это значило? Но тут Каримэ продолжила свою пантомиму. Она с улыбкой поднесла чашку к своим губам и изобразила, что выпивает её. Потом повторила жест с ложкой. Но теперь она не согнулась, будто от боли, а продолжила улыбаться. И что же это значит? Ага… То есть, если я выпью этот резко пахнущий отвар, то когда меня зарежут как барашка, я не почувствую боли и умру с улыбкой на лице? Вот уж такой радости я этим дикарям не доставлю. Честь мне выпала! Быть зарезанной во имя неведомой Маохи, которую, я знать не знаю, и знать не желаю. Если они наивно надеются, что я покорно дам себя убить — ошибаются. Им придется связать меня.

Чем темнее становилось, тем сильнее нервничала Каримэ, видя, что я отказываюсь пить её пойло. Филани тоже заметила мой отказ, пыталась наорать на меня, но я просто отвернулась в другую сторону. И тогда она накричала на Каримэ, доведя ту до слёз. И вышла из дома, снова хлопнув дверью. Каримэ пыталась мне что-то объяснить и даже, кажется, просила меня выпить эту отраву. Уж не знаю я, что здесь за порядки, но все здесь какие-то нервные и совсем не счастливые.

Чтобы Каримэ отстала от меня, я сделала вид, что соглашаюсь. Взяла чашу в руки, но стоило Каримэ отвернуться, как тут же вылила содержимое на земляной пол под циновку. Только вот вопрос: как я должна себя вести, чтобы никто не понял, что я не пила эту гадость? Раз человек после этой отравы готов умереть с улыбкой на лице, значит, он должен быть не в себе. И что же мне теперь пузыри пускать?

На всякий случай, через несколько минут нацепила на лицо глупую улыбочку и сидела так, пока не пришла Филани. Та, увидев меня в таком состоянии, довольно кивнула.

Когда дверь распхнулась и на пороге показалась еще одна обитательница святилища, я поняла — моё время вышло. Сейчас меня убъют. И хотя улыбку удерживать было очень трудно, губы дрожали и грозились выдать мое состояние, я старалась изо всех сил. Надеялась на что-то? На чудо? Не знаю…

Ночь здесь была холодной. Или меня знобило от всего пережитого и недостатка сил? Сделав пару шагов, я покачнулась и Каримэ, которая в этот раз отправилась вместе с нами, подхватила под руку.