Очаровательная плутовка

Вот оно — это мгновение. Сказочное, магическое, когда сомнения и страхи, томившие ее сердце, исчезли от одного лишь слова, произнесенного, как легкий выдох. Тепло заполнило ей душу, оно исходило от любви в его глазах. Эйприл не могла поверить этому дару судьбы. Она встретила этого хорошего, красивого, совершенного человека. Он был ее спасителем, ее героем, ее возлюбленным, ее другом. И — подумать только! — он добивался ее. Она не красавица. Не принцесса. Не имеет положения. Но он боролся за нее так, словно она величайшее сокровище. Он восхищается ею так, словно она самое прекрасное создание на свете, любит ее, словно она самая благородная из всех живущих на земле. И он хочет провести с ней всю свою жизнь, оберегая и любя ее. Как она может не отдать ему свое сердце?

— Я люблю тебя.

Ничего нет правдивее этих слов. И для Эйприл не было ничего, что значило бы столько, сколько значил этот человек, которому она их произнесла.

Райли закрыл глаза, потом открыл, и его взгляд сказал ей, что связь между ними нерушима. Он припал к ее губам. Их поцелуй вместил в себя тысячу слов любви, и им не хотелось нарушать это колдовство.

Эйприл всегда верила, что цена человека определяется тем, скольким ради него готов пожертвовать другой. Для ее отца она оценивалась в карточное пари на пять фунтов. Для мадам Деверо — в двадцать фунтов на аукционе девственниц. Для Райли ее ценой было его сердце, отданное ей на всю жизнь. Эйприл Роуз Джардин только что превратилась в самую богатую из всех живших на свете женщин.

Весь день они провели обнимаясь, целуясь и смеясь. Они говорили о своем прошлом, строили планы на будущее. Они смотрели в глаза друг другу, их взгляды сулили божественные восторги в первую брачную ночь, до которой оставалось всего несколько дней. Крепко обнявшись, они провалились в блаженный сон.

Эйприл проснулась от какого-то скрежета. Она повернула голову на звук и увидела Райли, который стоял у стены и держал высоко в руке фонарь. Свободной рукой он что-то писал на стене обломком камня. Эйприл встала и, закутавшись в шерстяное одеяло, подошла к Райли сзади и прижалась к нему.

— Что ты делаешь?

— Запечатлеваю на века этот момент.

— Какой момент?

— Посмотри.

Он поднял фонарь над головой, чтобы свет падал на то, что он нацарапал на стене.

25 ноября 1810 года.

Я влюблен в Эйприл Роуз Джардин.

— Райли…

Эйприл охватило такое счастье, что она побоялась, что сердце вот-вот разорвется на части.

Райли повернулся к ней и поцеловал в висок.

— Хочу запомнить этот день — самый счастливый в моей жизни.

Она взяла в ладони его лицо и с нежностью поцеловала в губы.

— Но ты кое-что упустил. Ты должен добавить «и она тоже любит меня».

Он прищурился и с улыбкой произнес:

— Послушай, женщина, вот так ты намерена начать нашу семейную жизнь? Отдавать приказы своему властелину и мужу?

Эйприл выгнула брови и в тон ему ответила:

— Да, если супруг не хочет, чтобы мое имя появилось в пещере другого мужчины.

Райли поднял Эйприл на руки, и она вскрикнула.

— Ах ты, колдунья! Ты что, собираешься свести меня в могилу?

Она нежно его поцеловала.

— Нет, любовь моя. Мы только начинаем жить.

Агата держала красную свечу над сложенной бумагой кремового цвета, следя за тем, как капает воск. Когда печать остыла, она поднялась из-за стола и потянула за шнур у камина, вызывая горничную.

С улыбкой на губах, помахивая письмом, она уселась на кровати среди смятых простыней. Хотя уже прошло время, уязвленное тщеславие от того, что Райли ее отверг, еще ее мучило. Ей было необходимо то единственное утешение, которое она могла получить от другого мужчины. Этим вечером она была больше раздосадована, чем обижена, и поэтому ее любовные игры были особенно жестокими. Слава Богу, что есть Питер Нордем — он вынесет от нее любую жестокость.

Глава 15

До бракосочетания оставался один день. Эйприл сидела за туалетным столиком и медленно расчесывала волосы. Она смотрела на свое отражение в зеркале, но видела только Райли. Его ослепительную улыбку, от которой таяла; его мягкие черные волосы, чувственные губы. Но главное — его глаза, эти проникновенные, теплые глаза, говорившие с ее сердцем. Говорившие слова любви, предназначенные только ей. Она никогда не думала, что влюбится, тем более — в такого мужчину. Возможно, он и не лорд Совершенство, но для нее он совершенен.

Дверь отворилась, и Эйприл пришла в себя от мечтаний.

— Посмотрите-ка на нее, — сказала, входя, Дженни. — Ты так сияешь, что можно задуть свечи.

Она взяла в руки щетку и стала расчесывать Эйприл волосы.

— Ох, Дженни! Райли такой… замечательный. Я не в силах этого объяснить. Я знаю, что не заслуживаю его. И все-таки он меня любит. Не за что-либо и не за какие-то особые качества, а потому, что он… вот такой.

— Что здесь непонятного? В этом-то и есть тайна любви.

Эйприл приблизила лицо к зеркалу.

— Клянусь, что с этого момента я начну дарить ему счастье. Чего бы мне это ни стоило.

Дженни усмехнулась:

— Никак ты влипла? Я всегда знала, что тебя покорит только человек с титулом в кармане.