Очаровательная плутовка

Флетчер проснулся после беспокойного сна, как только часы в холле пробили шесть, с ощущением того, что наконец-то ему удалось подобрать название гнетущим его подозрениям. Он был усталым, он был пьяным, что-то беспокоило его — что-то, что сказал Билли.

Он сполз с кровати, его голова раскалывалась, язык казался в два раза больше. Флетчер добрался до письменного стола, чтобы найти кусочки письма миссис Билль, потратив еще несколько драгоценных минут, покуда его непослушные пальцы пытались открыть трутницу[5], чтобы зажечь прикроватную свечу.

Щурясь, почти закрывая глаза, чтобы сфокусировать свой взгляд на тексте письма, он стал искать адрес миссис Билль под ее подписью, четко ощущая при этом удары своего сердца.

И он был там. Черт побери всех лживых, лукавых, скромных, мягких и приводящих в ярость привратников ада — он был там!

«В конце концов, от Паттердейла до Лейквью довольно значительное расстояние, не так ли, по крайней мере для молодой девушки, путешествующей в одиночестве?» — повторил он нараспев слова Билли Бэлкема, посмотрев на едва разборчивую надпись, сделанную миссис Билль: «Ферма Хиллтоп, Паттердейл».

— Я извращенец? А она — тонко воспитанный ребенок? Как я мог быть так слеп? — с криком, заставившим Бэка свалиться с кровати и устремиться по коридору к своему другу, Флетчер поднял кулак и поклялся:

— Я убью это отродье!

Глава 7

Утро было удивительно ярким, как будто нарочно хотело посмеяться над мрачным, полным отчаяния настроением Розали. Вскоре появился Хедж, подскакивая и напевая себе под нос, — верный знак того, что уже наведался в хранилище с бренди. Определенно, день обещал быть для Розали долгим.

— Раскрой глаза, бездельник. — Хедж больно пнул ногой Розали, свернувшуюся калачиком на ворохе соломы и пытавшуюся казаться спящей. — У тебя есть лошади, о которых надо позаботиться.

Розали взвыла и села, схватившись за пострадавшую от тычка Хеджа голень:

— Тебя опять переполняет человеческая доброта, не так ли, Хедж? — проворчала она ему вслед, стараясь не повышать голос, чтобы он не достиг ушей Хеджа.

Глубоко зевнув, она встала, свернула одеяло и провела рукой по своим волосам.

Признаваясь себе, что она готова убить за ванну, Розали отыскала чистую соломинку, чтобы погрызть ее в надежде освежить дыхание.

Она уже оставила всякую надежду когда-нибудь лечь спать на настоящую простынь в настоящей кровати.

Она покорила бы любую вершину ради пары мягких тапочек, чтобы сменить на них тяжелые сапоги, которые натерли жесткие мозоли на ее пятках; переплыла бы любую реку, чтобы сесть за стол и кто-нибудь передал бы ей свежий горячий хлеб и мармелад.

— Я хочу снова быть Розали, — завопила она.

Почти бессонная ночь и невыносимая ноша навалившихся на нее проблем развязали ей язык в самый неподходящий момент.

Голова Хеджа внезапно появилась из-за края стойла. Его большие уши затрепетали, как от порыва ветра.

— Кем, сказал ты? — спросил он своим самым пронзительным голосом. — Ты хочешь снова быть — кем?

Розали пнула бы себя ногой, если бы этот трюк был доступен человеческому существу. А так как это было невозможно и она не намеревалась предлагать сделать это Хеджу, Розали нашла свое убежище в наглом вранье.

— Что за чушь ты несешь? Я ничего не говорил, — вызывающе выругалась она. — Теперь ты пьешь круглые сутки, а не с утра до вечера, как раньше? Не говори мне, что ты стал слышать странные голоса. — Она покачала головой со скорбным выражением лица: — Ш-ш, это плохой знак.

Но Хедж, который успел принять бренди в количестве, скорее достаточном для того, чтобы обострить свой разум, чем затуманить его, не поддался на попытку Розали сбить его с толку. Бодро шагнув в стойло на полусогнутых ногах и подбоченившись, он наклонил вперед свою голову на тощей шее и пристально посмотрел в глаза Розали.

После длинной паузы он повернул голову в сторону и плюнул с поразительной точностью, сбив на лету муху, которая злобно зажужжала, подпрыгивая на соломе.

— Ты, чертова курица, — сверкнул глазами Хедж. — Розали, да? Черт меня побери, если я видал нечто подобное!

Леденящий ужас сковал разум Розалии, и ее колени подкосились от страха:

— Ты, ты же не собираешься пожаловаться на меня, Хедж?

Хедж вскинул голову:

— Я? Ты ополоумела? И как это будет выглядеть — девчонка водила меня за нос? Ты меня ловко одурачила, и я не хочу стать всеобщим посмешищем благодаря своим же стараниям.

Розали бросилась бы ему на шею от благодарности, если бы Хедж мылся немного чаще. Вместо этого она произнесла:

— Спасибо тебе, Хедж. Я буду работать в два раза больше, чем прежде, чтобы отблагодарить тебя. Ты в самом деле лучший друг.

Хедж шмыгнул носом, проворчал что-то по поводу того, что, мол, конечно, было бы замечательно, если бы она стала работать в два раза больше, чем прежде, потому что то, что она делала прежде, не стоило и выеденного яйца. Потом он спросил:

— А почему ты сбежала, Рози? Кто-то охотится за тобой?