Очаровательная попрошайка

— Пока вы были в студии, Агата все время была с вами?

Долорес кивнула.

— Думаю, что да... Значит, у него был ключ, вы это проверяли?

— Да. Агата у вас давно работает?

— Около года.

— Крадет? Я имею в виду, разные мелочи?

Девушка пожала плечами.

— Какое это имеет значение? Это делают почти все... Немного крема для лица, пудру, носовой платок, ну, может быть, пару чулок... Думаю, что иногда крадет. Горничные считают это более или менее своим правом.

— Порядочными таких считать нельзя, мой ангел.

— Но, видите ли... У меня она имеет очень неудобное рабочее время. Я работаю ночью, часто возвращаюсь довольно поздно. Она не только следит за домом, но и помогает мне одеваться.

— Вы вообще-то ее знаете? Может быть, она курит марихуану или нюхает кокаин? А выпить любит? Не было ли у нее истерических припадков?

— Думаю, что нет. А при чем здесь все это, Стив?

— Моя прекрасная леди, эта барышня продала кому-то ключ от вашего дома. Это ясно, как день. Вы ему ключа не давали, управляющему домом не пришло бы в голову, а у Агаты был свой ключ. Ведь так? •

В ее глазах отразился испуг. Губы мелко дрожали. У нее под рукой стоял нетронутый стакан виски. Стив наклонился и немного отпил из него.

Она медленно сказала:

— Мы теряем время, Стив. Надо позвонить в полицию. Иначе мы ничего не выясним. Моя репутация погибла, даже если мне удастся выпутаться из этого. Будут говорить, что это была ссора между любовниками и что я его застрелила. Это уж точно. И даже если мне удастся убедить их, что этого не было, достаточно того, что он застрелился у меня в спальне, чтобы мне был капут.

В общем, мне остается только стиснуть зубы и приготовиться к наихудшему.

Стив мягко сказал:

— А теперь смотрите, как делала моя мать.

Он поднес палец ко рту и приложил затем его к ее губам, улыбнулся и сказал:

— Сейчас мы поедем к Уолтерсу... Собственно, не мы, а вы пойдете к нему. Он сам найдет нужных полицейских. И те, которых он выберет, не будут устраивать фейерверк или по секрету шептаться с репортерами. Они приедут сюда по-тихому. Уолтерс в подобных делах мастак.

— Уверяю вас, что убийца на это рассчитывал.

— А я тем временем отправлюсь к Агате. Мне очень хочется знать, как выглядел типчик, которому она продала ключи. Уж это я узнаю, будьте спокойны. Да, кстати, вы должны мне двадцатку за то, что я сюда приехал. Так что не забудьте.

Она встала и улыбнулась.

— А вы дошлый парень, это надо признать,— сказала она,— почему вы так уверены, что его убили?

— На нем не его пижама. Его помечена монограммой. Я вчера упаковывал его вещи, прежде чем выставить его из «Карлтона». Так что одевайтесь, ангел мой, и дайте мне адрес Агаты.

Он зашел в спальню и прикрыл простыней труп Леопарди, но, прежде чем опустить ее на тихое, высокое чело, минуту подержал ее над ним.

— Спи спокойно, парень,— сказал он.— Ты был порядочной дрянью, но музыку знал, в этом тебе не откажешь...

Это был небольшой деревянный домик на Брайтон-авеню, вблизи Джефферсон-стрит, в квартале, состоящем из таких же домишек, старомодных, с террасами у входа. К дому вела узкая бетонированная дорожка, которая в свете месяца казалась гораздо беЛее, чем была на самом деле.

Стив поднялся по ступенькам и посмотрел на широкое светящееся окно. Постучал. Послышались шаги. Какая-то женщина открыла и стала рассматривать его через сеть против москитов, укрепленную на крючках. Это была усталая, состарившаяся женщина с кудрявыми седыми волосами. Ее бесформенное тело было закутано в халат, обмякшие ноги засунуты в слишком большие шлепанцы. В глубине комнаты, у стола, сидел в плетеном кресле мужчина с бельмами на глазах и совершенно лысый.

Он не переставал хрустеть пальцами рук, сложенных на коленях. На дверь он даже не взглянул.

Стив сказал:

— Я от мисс Чиоз. Вы мать Агаты?

Женщина тупо ответила:

— Да. Только ее нет дома, мистер.

Мужчина, сидевший в кресле, извлек откуда-то носовой платок и, высморкавшись, глухо захохотал.

Стив стал объяснять:

— Мисс Чиоз себя сегодня плохо чувствует. Она хотела бы, чтобы Агата вернулась и переночевала у нее.

Мужчина снова захохотал, и на этот раз громче.

Мать Агаты сказала:

— Мы понятия не имеем, где она пропадает. Она не приходит домой. Мы тут с отцом сидим, ждем, когда она явится, а она таскается где-то. Толку-то от нее чуть!

Старик добавил писклявым голосом:

— Дошляется! Когда-нибудь ей надерут вихры!

— Отец у нас почти ослеп,— сказала женщина,— поэтому и брюзжит.

Стив покачал головой и стал вертеть шляпу в руке, как герой ковбойского фильма.

— Я должен ее разыскать. Где она обычно бывает?

— Кто ее знает! Уж где-нибудь таскается с какими-то никчемными людьми,— проворчал ее отец.— Со щелкоперами в шелковых шарфиках вместо галстуков. Были бы у меня силы, я бы так отстегал ее ремнем, что и не встала бы.

Он так сжал поручни кресла, что на руках выступили узловатые вены. Вдруг он расплакался. Слезы полились из его белесых глаз и растеклись по белой щетине на щеках.

Женщина подошла к нему, вынула из его руки носовой платок, вытерла ему нос и лицо и вернулась к двери.